Скамейка

Он(выпрямляется, ему явно стало лучше). Ой, Вера, Вера, поздно мне уже жениться. Надо было сразу после развода. Но я до того погано жил со своей холерой, что даже думать не хотел. Она ж была очень тяжелый человек – мучила, зудила, то ревнует, следит, то загуляет, чуть что – вешалась, а сама – господи боже мой! – ни сварить, ни погладить, ни за ребенком посмотреть… Я же и посуду мыл, и готовил, и девчонку в школу отправлял, пока сам не возьмусь за уборку – пылюга кругом! Когда от нее избавился – я уже ничего не хотел, никаких жен, никакой семьи… один, один, один! Покой, покой, покой… только покой!.. А теперь вот три года прошло, и уже все… одна мутота в душе. Пустой я, Вера…

Она. Как – пустой?

Он. Надо было сразу… Мужики моих лет обычно так и делают – от одной жены сразу к другой жене. И правильно. Только так и надо! Я теперь, если какой мой приятель разводится, говорю ему – только сразу женись, сразу женись! А иначе попадешь в лапы к изголодавшимся разводушкам, и они тебя вмиг выпотрошат, как меня выпотрошили! Это, Вера, страшное дело – в наше время стать холостым мужиком в сорок два года! Ты знаешь, сколько их в каждом городе, разводушек? Штаны трещат!..

Она. Кто тебя выпотрошил?..

Он. Разводушки… Ну, женщины разведенные, безмужние… я их называю разводушками. Мужья им понаоставляли квартиры, и они теперь дают дрозда. Теперь же век разводушек!.. Вера, пойдем. Это скучно… (Хочет подняться.)

Она(держит его). Так и я такая!

Он. Правильно. И ты такая. Но ты не такая! Ты же не кидаешься на мужиков? Ты же не попрешься к мужику в гостиницу или в общагу, не полезешь сама в койку? Или как-то я пошел на танцы. На одной стройке, в клубе. Танцую. С одной. Вдруг объявляют… этот дамский! Меня схватила другая. И прямо сразу: тебе ту не надо, она из общежития, а у меня комната своя. И уже держит… чуть ли не за это место! Ты же не такая? Видишь, сколько прошу – пойдем, а ты не идешь. Пошли?

Она(удерживает его). Дальше рассказывай!

Он. А что дальше? Все по стройкам, все по стройкам – командировки. Я ж по монтажу. Работа мужская, денежная. Днем вкалываешь, а вечером – куда? В общагу? Вот они мне уже где, эти общаги! И пошел – по рукам да по подушкам! А душа-то постепенно выдувается. Я же всегда от души. Я халтурить не привык. Хоть на два часа, хоть на одну ночь, но от души! (Помолчав.) Стал по ночам просыпаться… в поту. (Коснулся рукой лба.) Проснусь, глаза вытаращу и думаю – мамочки родные, что ж это со мной делается, куда я плыву, куда меня несет? И такая тоска – прямо жрет душу!.. Когда разводился, думал – поживу один, спокойно, с толком, с расстановкой, а там, со временем, появится на моем горизонте ласковая спокойная женщина с таким сердцем, как у меня… Мы увидим друг друга, обнимемся и пойдем… А видишь, куда я пришел?

Она. Кто же тебе виноват?

Он. Я сам виноват. Только мне ж от этого не легче. Думаешь, мне жить по-человечески не хочется, если я сам виноват? А уже все – затянула машина! Ведь я же как – одну ночь страдаю, бью себя по голове, а на следующую – снова опять. Недосып на недосып, перепой за перепой…

Она(перебивает). Ты алкоголик?

Он(помолчав, мрачно). Я хуже, Вера!

Она. Как – хуже?

Он. Так вот. Я не хочу тебе врать. Тогда я тебе наврал, но больше не хочу. Я понимаю – ты женщина молодая, ты замуж хочешь…

Она(перебивает). Чего?!

Он. Не чевокай. Я же не дурачок. Ты хочешь замуж. И в тот раз хотела… на чем я тебя и купил, извини. И теперь хочешь. И правильно – почему ты должна жить одна? Но я, Вера, чтоб ты знала, к семейной жизни не способен…

Она. Ха! Давно ли?

Он. Да не в том! В том все нормально! Я просто не могу с одной женщиной находиться вместе длительный период. Вот какая штука. И даже дело не в том, что я не могу, – она со мной не сможет!

Она. Почему не сможет?

Он. Потому что у меня за эти годы, после развода, характер коренным образом изменился. Зажигаюсь на несколько часов, потом гасну. На один, два вечера – это пожалуйста, лучше меня не найдешь. Ты же знаешь – со мной и свободно, и весело, язык без костей, денег не жалко – одно удовольствие, а не мужик. А вот для постоянной жизни – хуже меня нет. У меня уже были, Вера, попытки бросить якорь. Ничего не вышло. Сразу делаюсь жмотом, жадюгой, бабе ни в чем не доверяю, лезу во все кастрюли, людей от дома отваживаю, все время мне кажется, что она с кем-то… я же знаю, как со мной запросто ложились, а чем она лучше? Кошмар, а не жизнь! Единственное – дети меня любят. Это да. Но мамаши их, женщины… начинается каждый раз взахлеб – кончается мордобоем!..

Она. Значит, не те женщины были.

Он. Нормальные женщины.