Скандал ей к лицу

– Моя дорогая, – вздохнул сэр Эдвард, – наш брак с твоей матерью был договорен с момента нашего рождения. Нашего мнения об этом никто никогда не спрашивал. Мы оба были единственными детьми. Наши родители были задушевными друзьями, и земли соседствовали. Родители жаждали более прочных уз между семьями... и – к чему отрицать? – хотели объединить наши поместья. – Когда Нелл хотела его прервать, он поднял руку. – Да, мы росли вместе, зная, что придет время, и мы поженимся, но мы не были влюблены друг в друга к моменту свадьбы. Мы нравились друг другу и уважали друг друга, знали, что наш союз доставит радость нашим семьям... нам хватало этих доводов. – Он пробормотал с отрешенным видом: – Любовь пришла позже, по мере того как наши отношения становились глубже. Спустя месяцы, нет, пожалуй, недели после свадьбы мы уже не могли себе представить жизнь друг без друга. Мы поняли, что наши родители знали, что делали, устраивая наш брак... даже если в этом свою роль сыграли и практические соображения. Я ни разу не пожалел, что мы поженились. Мне до сих пор ее не хватает. – Сэр Эдвард положил руку на ладонь дочери. – Нелл, все будет не так плохо, как ты думаешь. Уиндем произвел на меня впечатление человека приятного и разумного. Даже если ты его не любишь, не забывай, что у людей нашего сорта для брака любовь не обязательна. – Он нежно коснулся пальцем ее щеки и улыбнулся: – Знаешь, может, ты еще удивишься, когда влюбишься в него.

Нелл в упор посмотрела на отца:

– Но что будет, если он не полюбит меня? Что тогда?

– Я не могу провидеть будущее, дорогая, – поморщился сэр Эдвард. – Твой брак будет таким, каким ты его сделаешь. Ты можешь сделать его счастливым... или несчастным. Выбор за тобой.

До сих пор Джулиан никогда не связывал понятия брак и любовь, и теперь, занимаясь приготовлениями к свадьбе, он не задумывался о любви как о чем-то решающем. К женитьбе он относился... практически и, рассматривая предстоящий брак с этой точки зрения, видел в союзе с мисс Энслоу несколько преимуществ.

Так что, когда утром приехал лорд Талкотт с требованием объяснить, какого черта в «Таймс» появилась такая невероятная, просто возмутительная ошибка, Джулиан успокоил его и перечислил все достоинства грядущей женитьбы.

Он быстро провел своего побагровевшего от возмущения друга в глубь дома и осторожно ввел его в курс дела. Если бы все было как обычно, Джулиан выложил бы Талкотту обстоятельства как на духу. Другу он полностью доверял, и секретов между ними почти не было. Но на этот раз дело обстояло иначе. На этот раз речь шла о чести дамы, леди, которая должна была стать его женой, и ему казалось, что чем меньше людей будут знать правду, тем лучше.

– Н-но ты даже не знаком толком с этой девицей! По крайней мере, – нерешительно промолвил Талкотт, – я не думаю, что ты ее знаешь. И вдруг женитьба! Ты же уверял меня, что считаешь брак ловушкой, в которую тебя больше не заманят.

– Знаю, – ответил Джулиан. – И признаюсь, что не собирался вступать во второй брак... хотя это означало, что мой чертов кузен Чарлз наследует титул и все, что к нему прилагается... все, что он наверняка тут же проиграет.

– Что ж, – ухмыльнулся Талкотт. – По крайней мере, я рад, что твое мнение о нем не изменилось.

– Когда Нелл произведет на свет наследника, – ухмыльнулся Джулиан, – Чарлз будет отрезан от титула. И потом, именно Нелл придется иметь дело с моей мачехой и всеми ее истериками и вспышками. По крайней мере, я буду от них избавлен.

– Слабый довод в пользу того, чтобы посадить себе на шею женщину, которую никто не брал замуж на протяжении нескольких лет, – сухо заметил Талкотт. – Не забывай о слухах, которые о ней ходят.

– Какие слухи? – Джулиан бросил на друга холодный взгляд.

– Ну-у, видишь ли, несколько лет назад она была помолвлена с Бетьюном. – И после кивка Джулиана он продолжил более уверенным тоном: – Всем известно, что с ней произошел несчастный случай, после которого она стала хромой... Но причина, по которой Бетьюн смог разорвать помолвку и не прослыть негодяем, о которой и ходили разговоры, – это что невеста была не вполне в своем уме.

Джулиан представил себе Нелл такой, какой увидел ее в первый раз, – грязной и растрепанной. Это было – он должен был в этом себе признаться – не слишком утешительное зрелище, но больше всего ему запомнились ее светящиеся умом настороженные глаза цвета морской волны. Он улыбнулся, находя это воспоминание необычайно трогательным. В общем, одно было ясно: она никак не выглядела сумасшедшей. Даже – коли на то пошло – полусумасшедшей.

– Ты представляешь себе, – мягко произнес Джулиан, – что говоришь о женщине, на которой я собираюсь жениться?

Талкотт нервно глотнул, было впечатление, что тщательно завязанный шейный платок душит его. Он знал этот обманчиво ласковый тон Джулиана. Прошлый опыт научил его, что когда в речи друга появляется такая нотка, человек благоразумный должен вести себя крайне осторожно... или нести все последствия... которые часто оказывались очень неприятными.

Талкотт откашлялся.