Скандал на Белгрейв-сквер

— Конечно, — слегка поклонился тот. — Я благодарен вам за ваше гостеприимство и за то, что вы уделили мне столько времени.

Она вежливо улыбнулась. Эту банальную фразу Драммонд сказал бы любой хозяйке в подобных обстоятельствах, поэтому Элинор трудно было определить степень его искренности.

— До свидания, мистер Драммонд.

— До свидания, леди Байэм.

Она повернулась и вышла, тихо закрыв за собой дверь.

Лорд, взглянув на пустое блюдо с закусками, воздержался от предложения гостю еще чего-нибудь. Драммонд чувствовал волнение и тревогу в его позе и движениях и не стал дожидаться, когда Байэм начнет расспрашивать его.

— Боюсь, наши успехи пока ограничиваются исключением из списка тех, кто явно нам не нужен, — сказал он в виде преамбулы.

Глаза лорда чуть расширились. Он не спрашивал — просто ждал, что Драммонд скажет дальше.

— В конторе Уимса мы нашли два списка должников, — продолжал полицейский. — Один пространный, с множеством имен несчастных, задолжавших ему. Это в основном небольшие суммы, и они регулярно выплачивались по частям. Большинству этих бедняг никогда уже не выплатить долг из-за растущих процентов. Чудовищно так наживаться на людском горе. — Как только Драммонд произнес эти слова, он понял, как они неуместны. Он не должен выказывать свои чувства.

Но Байэм сочувственно поморщился и мрачно ухмыльнулся.

— Это была отвратительная личность. Шантаж — не лучшая форма получения дохода. Если бы моя жизнь не зависела от этого, я бы не поощрял ваше желание отыскать убийцу Уимса, уверяю вас. Но поскольку, увы, это не так, я должен сделать все, чтобы довести дело до конца.

Его слова были приглашением — даже просьбой — говорить дальше по существу. Драммонд это понял.

— Пока мы отсеяли тех, кто смог доказать, где и с кем он был в тот час, когда был убит Уимс. И их довольно много…

Байэм печально вздохнул.

— Жаль, что я сам не могу этого сделать. К сожалению, даже мои слуги не удосужились потревожить мое уединение в тот злосчастный вечер.

Драммонд понимающе улыбнулся.

— Это то небольшое преимущество, которое есть у бедняков, ибо они живут скученно, в тесноте, так что хватает свидетелей подтвердить каждый их шаг. Кое-кто делит комнату с целой семьей, кто-то был в это время на работе или же в пивной, где его все видели…

В глазах Байэма появилась надежда.

— Но не все же?

— Конечно, не все, — согласился Драммонд. — Питт и его люди допрашивают тех, кто живет один или вдвоем с женой, свидетельство которой в расчет не принимается. Жена всегда может сказать, что ее муж был с ней, как только поймет, что за вопросы ей задают и почему. — Драммонд переступил с ноги на ногу и переменил позу. — Конечно, весть об убийстве Уимса уже дошла до всех. Те, кто живет не в Кларкенуэлле, могли еще не слышать подробности, однако то, что полиция интересуется и задает вопросы, предупреждает их о том, что случилось что-то серьезное. Бедняки научились искусству выживания.

— Не очень обнадеживает. — Байэм попытался сказать это как можно безразличней, хотя в его голосе что-то дрогнуло, исчезла светская галантность, изменился тембр. Костяшки его пальцев, сжавших спинку стула, побелели.

— Но имеется еще один список, — быстро сказал Драммонд. — Список людей, которые брали в долг достаточно большие суммы.

— Почему вы не занялись сначала ими? — спросил Байэм, не сразу поняв то, что было очевидно.

— Потому что они джентльмены, — ответил Драммонд, сказав то, что не понравилось ему самому. — Они брали в долг, сообразуясь со своими возможностями, — пояснил он. — Или даже меньше. У них было больше возможностей достать деньги и выплатить долг, когда их обычный доход не давал им возможности сделать это. У них была недвижимость, которую в крайнем случае можно было продать.

— Возможно, Уимс тоже их шантажировал, — предположил Байэм.

— Мы думали об этом, — кивнул Драммонд. — Питт займется этим, но все следует делать осторожно, незаметно, в целях установления истины. Джентльмены неохотно признаются в таких долгах. — Он встретил взгляд темных, широко открытых глаз лорда Байэма — в них была ирония, возможно, даже над самим собой. — Может быть, их секреты не столь трагичны, как ваш, сэр. Они могли подать на ростовщика в суд.

— Возможно, вы правы, — согласился Байэм. Он внезапно заметил, что Драммонд все еще стоит. — Простите, пожалуйста, садитесь… сэр. Я же не могу сидеть, мне так не расслабиться. Вам это мешает?

— Нет, отнюдь нет, — соврал Драммонд. Из вежливости он не мог признаться, что это ему очень мешало. Он сел на тот стул, на котором сидел, беседуя с Элинор; только теперь он смотрел не на нее, а на ее мужа. Лорд Байэм остался стоять за своим стулом, сжимая руками его спинку.

— Вот что меня удивляет, — продолжил Драммонд. — Тот, кто убил Уимса, не взял списка имен. Хотя это первое, что он должен был сделать.

— Что с документом, в котором Уимс записывал мои взносы? Он у Питта? — Байэм с трудом сглотнул слюну. — Вы нашли письмо?

— Ни того ни другого мы не обнаружили, — ответил Драммонд, пристально глядя на лорда.