Скандал столетия

Строительство началось, едва прекратились дожди, без подготовки, без заранее обговоренного порядка. В яму, куда будет вкопан первый столб, сунули, не церемонясь, гипсового святого Рафаила. Возможно, полковник ни о чем таком не думал, когда чертил план на земле, но подле миндаля, там, где стоял нужник, в воздухе задержалась та же плотная свежесть, какая была на этом месте, когда оно представляло собой задний двор. Стало быть, когда выкопали четыре ямы и сказали: «Таким вот и будет дом, с просторной залой, чтобы дети играли», лучшее уже проявило себя. Будто бы люди, снявшие мерку с воздуха, начертали границы дома в точности там, где заканчивалась тишина двора. Ибо когда поднялись четыре столба, огороженное пространство стало уже чистым и влажным, как сегодняшний дом. Он включил, заключил внутри себя свежесть дерева и глубокую, таинственную тишину отхожего места. Снаружи осталось селение, его жара и шум. И через три месяца, когда воздвигли крышу, когда побелили стены и навесили двери, внутри дома осталось – до сих пор остается – что-то от двора.

3 июня 1954 года, «Ревиста Кроника», Барранкилья

Литературщина

Есть люди, которые негодуют по поводу кровожадности махровых бульварных драм, в которых льется больше крови, чем натыкано героев на квадратный километр, и чьим читателям или зрителям следует быть начеку, чтобы кровавая стихия их не затянула. Однако реальная жизнь порой оказывается более жестокой.

Случай, произошедший в округе Сан-Рафаэль, Антиокия, любой литературный критик признал бы преувеличением, ничуть не похожим на реальную жизнь. Во-первых, речь идет о вражде между двумя семьями, повороте сюжета, который в литературе уже дисквалифицирован, ведь мало кто готов придавать ему то же значение, какое он имел два века назад. И все же кровавая бульварщина в Сан-Рафаэле произошла из-за соперничества двух семей, а кому эта ситуация покажется надуманной, остается только осудить саму жизнь за скудость воображения и пристрастие к шаблонам.

Как и следовало ожидать, произошло преступление. Но не абы какое, а работающее на публику: убийца для начала выстрелил в жертву из пистолета. И тут литература отдыхает – выпустив весь заряд в тело, убийца стал рубить его мачете и наконец, в припадке нечестия, заставляющего думать, что некоторые колумбийцы происходят от татар, отрезал язык, даже не подумав, что он станет с ним делать, и в самом деле не сделав ничего.

Новость удостоилась – при нынешнем распределении полос – всего двух колонок на странице новостей из департаментов. Кровавая разборка, как всякая другая. Разве что в наше время в ней нет ничего чрезвычайного, ведь как новость она чересчур обычная, а как роман – чересчур кровавая.

Следовало бы посоветовать реальной жизни проявить побольше сдержанности.

23 июня 1954 года, «Эль Эспектадор», Богота

Предтечи

Без сомнения, первой сенсационной новостью – после сотворения мира – было изгнание Адама и Евы из Рая. Какая бы незабываемая первая полоса получилась: АДАМ И ЕВА ИЗГНАНЫ ИЗ РАЯ (на восемь колонок). «Будешь добывать хлеб в поте лица своего, – сказал Бог. – Ангел с огненным мечом вчера исполнил приговор и сторожит ворота Эдема. – Яблоко – причина трагедии».

Сколько лет тому назад эта новость была актуальной? На данный вопрос так же сложно ответить, как и предугадать, когда наступит момент готовить репортаж о последней великой сенсации: о Страшном суде, который, по сути, предъявит окончательный счет деяниям человечества. Но до того как пробьет последний час, кто знает, какие новые формы примет журналистика, этот изнурительный род деятельности, начало которому было положено, когда один сосед рассказал другому, чем занимался третий минувшей ночью, и который приобретает весьма любопытный облик в наших селениях, где человек, ежедневно читающий газеты, письменно комментирует каждую новость, создавая серьезную редакционную статью или заметку в легком тоне хроники текущих событий, и читает их тем же вечером в аптеке, ибо общественное мнение там высказывается за то, что кто-то должен направлять его в нужную сторону.

Этот комментатор обыденной жизни – а таких можно найти, по меньшей мере, в сорока процентах наших селений – журналист без газеты, верный своей профессии наперекор тому неумолимому и неустранимому обстоятельству, что у него нет даже ротапринта, чтобы излагать свои мысли, и он излагает их устно, прямо на улице, и весьма успешно: вот оно, неопровержимое доказательство того, что журналистика – биологическая потребность человека, а потому способна пережить даже и сами газеты. Всегда найдется человек, вслух читающий свою статью у дверей аптеки, и всегда – в этом-то вся и соль – найдется группа граждан, готовых его слушать, хотя бы для того, чтобы, смакуя свои демократические права, выразить несогласие.

10 августа 1954 года, «Эль Эспектадор», Богота

Почтальон звонит сто раз

Посещение кладбища забытых писем