Скандальная любовь

Как хорошо, что она уехала из Лондона! Ему стало намного легче. Казалось, что одно ее присутствие вызывает в нем страсть, контролировать которую он не способен. Это было обидно, так как он привык гордиться своим чувством самообладания.

Во вторник вечером они с Элизабет были в гостях у графа Равенсфорда, где собрались самые близкие друзья. Среди них, к немалому удивлению герцога, были граф и графиня Драгмор. Меньше всего ему хотелось сейчас встречаться с ними, но не подойти и не поговорить было бы верхом неприличия. Он решил это сделать перед тем, как будут приглашать к столу.

Герцог представил им Элизабет, очень дружелюбно поговорил с ними, заметив при этом, что графиня незаметно очень внимательно рассматривает его невесту. Ему стало неловко от мысли, что ей известно больше, чем нужно, о его отношениях с их дочерью. Он постарался быстрее отогнать эту глупую мысль, чтобы не чувствовать за собой вины.

К концу ужина Элизабет побледнела, ей стало плохо. Заметив это, герцог отвел ее в сторону и поинтересовался, что с ней. В ответ она улыбнулась ему обворожительной улыбкой, заставив улыбнуться и его.

— Ты обо мне беспокоишься, словно старый ворчун!

— Может быть, поедем домой? Ты выглядишь очень усталой.

Элизабет заколебалась:

— Я боюсь, что мы испортим такой замечательный вечер.

— Я все объясню хозяину, — сказал герцог.

Пока герцог прощался с супругами Равенсфорд, Элизабет пошла в туалет. Объяснив причину своего отъезда, герцог стоял в холле рядом со слугой, державшим меховой палантин Элизабет. Неожиданно в холл вошла графиня Драгмор и направилась прямо к нему.

— Ваше сиятельство, я знаю, что мое желание не совсем уместно, но мне бы очень хотелось с вами поговорить.

Это было более чем неуместно и необычно, но герцог кивнул в знак согласия.

Интересно, что ей нужно? И какое неуважение к условностям, какая смелость! Она старше его лет на десять и все еще поразительно хороша. Слуги любят поболтать лишнее. И уж конечно, слуга, который сейчас держит накидку Элизабет, наплетет всяких небылиц о герцоге и графине Драгмор. Однако если ей все равно, что о них будут говорить, то ему и подавно. И еще он подумал, что привычку несоблюдения условностей Николь унаследовала от матери, бывшей актрисы. Герцог попросил дворецкого оставить их на некоторое время.

— Благодарю вас, — улыбнулась графиня, — мы с мужем хотели выразить вам нашу глубокую признательность за то, что вы сделали на днях на пикнике.

Герцог молчал.

— Вы не только помогли нашей дочери в очень неловкой для нее ситуации, но и сделали возможным ее возвращение в общество. Мы не знаем, как отблагодарить вас.

— Она очень понравилась Элизабет. Я не мог поступить иначе.

«Как Николь Шелтон может вернуться в общество, если она уехала из Лондона?» — мгновенно возник у него вопрос.

— Николь тоже в восторге от нее. Я очень рада, что ей стало лучше. Как видите, в Лондоне не может быть секретов.

— Благодарю вас. — Выражение его лица не изменилось, но он никак не мог поверить, что Элизабет может понравиться Николь.

Появилась Элизабет. Она поздоровалась с графиней.

— Извините, я немного подслушала. Мне очень нравится ваша дочь. Передайте ей, пожалуйста, привет от меня и скажите, что я, как только смогу, обязательно к ней заеду.

Герцог нахмурился и вежливо спросил графиню:

— Так вы теперь собираетесь в деревню?

— Не сразу. Николас вернется в Драгмор через несколько дней, а я должна остаться. Мне так редко случается побыть в Лондоне с двумя дочерьми. Конечно, я буду сопровождать их везде.

— Понятно.

Значит, она все-таки не уехала. Как ни странно, но он не рассердился. Еще несколько дней назад ее присутствие в Лондоне бесило его. А где же сейчас его злость? Улетучилась, исчезла…

Интересно знать, специально ли она ему лгала? Инстинктивно он чувствовал, что нет. Не могла она этого сделать. Сначала он не позволял себе вспоминать о пикнике, а теперь только о нем и думает. Что-то случилось с ними тогда. Что-то зажглось в нем и не гасло. Что-то такое, что он боялся рассмотреть поближе и что было значительно большим, чем просто страсть. Вот под влиянием этого чего-то Николь и хотела уехать из Лондона, и он почувствовал облегчение. Но она не уехала.

Элизабет сразу заметила, что настроение у Хэдриана изменилось, и в карете Клейборо, в которой они ехали к ней домой, она спросила:

— Ты расстроен, Хэдриан? Я сделала что-нибудь такое, что огорчило тебя? Ты хотел еще остаться в гостях?

Ему сложно было мгновенно переключиться на свою невесту, и он ответил уклончиво:

— Ты ничем не могла огорчить меня.

— Я очень рада. Как только буду лучше себя чувствовать, обязательно навещу леди Шелтон.

Он уже не справлялся с наплывом чувств и впечатлений. Разбираться в них было бесполезно. Словно огромная волна подхватила его и понесла…