Скандальная невеста

"Когда он говорит, начинаешь верить, что перед тобой все-таки человек, - подумала Виктория. -- Жаль, что он больше молчит. Хотя, может быть сегодня что-нибудь изменится?" ,

Майлз продолжал:

- У вас сегодня был гость, да? Виктория вздернула подбородок:

- Что я слышу, милорд? Неужели мне нельзя принимать гостей?

-- Конечно, можно. Но я бы хотел, чтобы вы мне рассказали, графиня, про сегодняшнего гостя. Кто это был?

Лгать не имело смысла - Грейсон уже знал.

- Граф Антонио Дефазио. Насколько я понимаю, вас много раз видели в обществе графа. Вам известна его репутация? Виктория слабо улыбнулась.

- Ну конечно. Антонио великолепно танцует. Он приятный и интересный собеседник. К тому же обаятельный кавалер.

- Вы знаете, что я не это имею в виду. Девушка пожала плечами.

- У мужчин бывают любовницы, а у женщин - любовники, - дерзко заявила она. - Так уж повелось.

- Может, и так, на это не для меня. - Вдруг Майлз оказался рядом с Викторией, заставил ее встать. Сильными руками он сжал ее хрупкие плечи.

- Последние несколько недель вы делали все, что вам заблагорассудится. Больше этого не будет. Я не позволю, чтобы ваше поведение позорило мое имя. Ваше имя, - подчеркнул граф.

Виктория возмутилась, но сдержала себя.

- О каком поведении вы говорите?

- То, что вы танцуете с графом Антонио Дефазио. Принимаете его в нашем доме, когда меня нет.

- В нашем доме? - насмешливо спросила она. - Это ваш дом, милорд.

- Он также и ваш, - возразил Майлз, - по крайней мере до тех пор, пока ваш отец не перестанет вмешиваться в наши дела. Виктория еле сдержалась, чтобы не закричать на мужа.

- Вы хотите еще что-то сказать, милорд?

- Да. Вы больше не будете танцевать ни с графом, ни с любым другим мужчиной.

- Ну, милорд. - Виктория усмехнулась. - Вы что, ревнуете? - Она издевалась. Но ей так хотелось услышать, что Майлз скажет: "Да, ревную". И помоги ей Господь - ей хотелось, чтобы граф обнял ее, хотелось почувствовать его страстные, обжигающие поцелуи. Забыть эти злые слова, и чтобы все остальное не имело значения.

О, все это не имеет никакого смысла! Она хочет избавиться от него, а он - от нее.

- Вы не ответили, милорд. Вы ревнуете?

- Конечно, нет. Глупо было так думать. Он оскорбляет ее.

Боже, помоги ей - он вонзил нож ей в сердце. Но она ни за что не покажет это.

- Тем не менее, - продолжал Майлз, - я говорю серьезно, Виктория. Я не позволю вам снова встречаться с Дефазио.

Виктория прищурилась.

- Вы запрещаете мне? - с милой улыбкой спросила она.

- Называйте это как хотите. Вы больше не будете видеться с ним. И больше не будете возвращаться домой на рассвете.

- На рассвете, - возмутилась девушка. - Я никогда не возвращалась на рассвете!

- И не будете.

- Вы не остановите меня!

- Думаю, что остановлю.

- Что вы сделаете? Запрете меня на ключ?

- Если это будет нужно. Вам нужна твердая рука, Виктория. Вы сумасбродная и безрассудная, и я больше этого не потерплю.

Графиня раскрыла рот от изумления.

- Вы считаете, что хорошо меня знаете? Ошибаетесь! - Она вырвалась из рук Майлза. Ее глаза сверкали. - Почему вас беспокоит, чем я занимаюсь и с кем я этим занимаюсь?

Майлз стоял перед Викторией как каменное изваяние.

- Нелепый вопрос, графиня. Я беспокоюсь, потому что вы моя жена.

- Жена, которая вам не нужна, - с горечью сказала девушка.

- Это не важно. Мы обвенчаны. И вы будете следить за своими манерами и тоном.

- Я не нуждаюсь в уроках хорошего тона, милорд. И уж конечно, не собираюсь брать их у вас!

- Я говорю серьезно, Виктория. Я не потерплю, чтобы вы ездили на балы с Дефазио! Графиня воскликнула:

- Да ваша воля, вы бы заточили меня в этом доме, чтобы я... я... заплесневела!

- Вы ошибаетесь, графиня.

Слезы жгли глаза. Виктория яростно вытерла их.

- Я уезжаю домой к папе, - объявила она. Девушка попыталась пройти мимо Майлза, но тот преградил ей дорогу. - Позвольте мне пройти!

Майлз схватил ее. От выражения его лица кровь стыла в жилах.

- Вы не уйдете, Виктория.

- Нет, уйду. Я уезжаю домой! Даже папа со мной так не обращался!

- А надо бы. Возможно, тогда мы не оказались бы в таком затруднительном положении.

Майлз не должен был так говорить. Он это понял в тот момент, когда слова сорвались у него с языка. Виктория побледнела. Какое-то мгновение у нее был такой вид, будто ее ударили. А затем она сделала то, чего граф никак от нее не ожидал. Она расплакалась.

Майлз ошеломленно смотрел на нее. Он был готов к тому, что Виктория ответит ему неистовой яростью, пренебрежением - всем чем угодно, кроме этого.

Она рыдала так, будто у нее случилось несчастье.

Майлз осторожно обнял ее, подвел к небольшой софе, усадил. Голова Виктории покоилась на плече Грейсона. Он сидел, убаюкивая ее. Граф не произносил ни слова, а только гладил ее по голове и прижимал к себе так, как если бы это была Хитер.

Вскоре его жена успокоилась.

- Ну, - ласково произнес Майлз. - Вы не хотите сказать мне, что случилось?

Странно, Виктория даже не попыталась отодвинуться.

- Это... все, - прошептала она. Он внимательно посмотрел на Викторию. Заплаканная, она была даже красивее.

- Все?