Скандальная связь

— Мама, почитай нам, — Джордж дергает ее за рукав.

— Где твои манеры, Джордж?! — Я делаю ему замечание, в точности как гувернантка.

— Мама, будь любезна, почитай, пожалуйста, — послушно поправляется Джордж и добавляет: — Мам, а миссис Марсден разрешает нам пачкаться. Она мне нравится. Скажи ей пусть останется.

Леди Шад протягивает мне книгу:

— Прошу вас, миссис Марсден, у вас такой приятный голос. — Она сталкивает собак с кровати и берет Гарриет на руки, чтобы мне хватило места на кровати.

Мы ужинаем в спальне, так как это одна из немногих комнат, не затронутых приготовлениями к отъезду. Джон уходит поужинать с Шадом и Гарри в кабинете его сиятельства. Амелия ужинает с мистером и миссис Прайс и их младшей дочкой.

После ужина слуги приносят наверх несколько ведер горячей воды, и леди Шад тщательно отмывает сыновей в лохани. После этого она дает им побегать по комнате голышом, а потом одевает в чистые ночные рубашечки, и они, похожие на двух маленьких ангелочков, забираются обратно в постель.

Гарриет просыпается и что-то тихонько воркует. Ей меняют пеленку, и она, будучи в добрейшем расположении духа, позволяет братишкам себя пощекотать.

— Это ненадолго, — вздыхает леди Шад. — В час ночи она проснется и будет вопить до рассвета. Вам повезло, что в том конце дома этого не слышно. Давайте-ка пошлем за другой бутылочкой вина.

Так под красное вино и главу-другую из «Путешествий Гулливера» мы по примеру детей засыпаем. Нас будит внезапное появление лорда Шада.

— Боже правый! — Он ставит подсвечник на комод и разглядывает оккупантов брачного ложа. — Все, брысь отсюда!

— Даже я, дорогой? — сонно бормочет леди Шад.

— Думаю, вы с детьми можете остаться. Миссис Марсден, мне, конечно, очень приятно обнаружить вас в своей постели, но я прошу вас забрать собак и уйти. Простите, если моя просьба показалась вам невежливой.

От его сиятельства слегка пахнет виски. Произнося свою краткую речь, он снимает фрак и жилет.

С тревогой понимая, что мой наниматель вот-вот разденется передо мной, я нашариваю туфли на полу возле кровати.

— Я поговорил с Бишопом начистоту, миссис Марсден. Надеюсь, вы передумаете увольняться. Желаю вам счастья и спокойной ночи!

Собаки зевают и потягиваются и решают проводить меня в спальню. Там они устраиваются на простынях и оставляют мне немножко места у края кровати. Они очень большие и беспокойные компаньоны (им снится погоня, и они часто скребут лапами одеяло), но в целом с ними уютно и спокойно, и в эту ночь — редкое дело! — мне не снятся кошмары о том, как я убила Джейка Словена.

* * *

На следующее утро мы с Гарри Бишопом стоим на парадном крыльце дома и провожаем экипаж семьи Шад. Я немножко завидую им: они едут на море, а мне предстоит возвращение в Лондон, где летом вонь становится нестерпимой. Вещи мои собраны, и я намереваюсь пешком дойти до перекрестка в деревне, а там сесть на дилижанс.

— Миссис Марсден?

Гарри стоит передо мной, протирая очки, и загораживает мне путь в дом.

— Да, мистер Бишоп?

К моему величайшему изумлению, он встает на одно колено и водружает очки обратно на нос.

— Мадам, станьте моей женой.

— Что?! Ох, Гарри, вставайте же, вы выглядите нелепо.

— Я думал, это делается так, — говорит он, но встает.

— Вы же на самом деле не хотите на мне жениться.

— Нет, хочу, конечно. Лорд Шад сказал, я должен это сделать, и уверяю вас…

— Лорд Шад не имеет к этому никакого отношения. Почему вы ничего мне не сказали? Зачем позволили думать, что это лорд Шад подарил мне шаль, что он имеет на меня какие-то виды?

Гарри чешет затылок.

— Я считал, вы знаете, что это подарок от меня. Кто еще мог вам подарить эту шаль? И меня удивляет, что вы могли так плохо подумать про лорда Шада.

— Он мужчина. Я невысокого мнения о вашем брате.

— Лорд Шад посоветовал мне жениться на вас, мэм. В конце концов, с вашим скандальным прошлым вы не можете рассчитывать на более уважаемую партию.

— Да как вы смеете?! — Я даю ему пощечину.

Гарри отступает на шаг. Он выглядит шокированным и уязвленным, и я вижу, что мой отказ задел не только его тщеславие.

— Прошу прощения. — Он достает из кармана кожаный мешочек. — По крайней мере, пожалуйста, возьмите это.

Я выбиваю мешочек у него из рук, и гинеи со звоном рассыпаются по ступеням, сверкая на солнце.

— Сэр, вы не могли придумать ничего более оскорбительного?

— Это от его сиятельства. Когда кто-то из слуг уходит, ему делают подарок — таков обычай.

— Ах, ну да.

Рядом с нами раздается чей-то кашель. Мы оба оборачиваемся и видим приехавших на телеге людей с плотницкими инструментами. Они с живейшим интересом наблюдают за нами, и я задаюсь вопросом, а давно ли они тут стоят.

— Мистер Бишоп, сэр, доброе утро! — кричит их главный. — Простите, что помешали, сэр, но с чего нам начать работу?

— Мэм. — Гарри кланяется мне и спускается с крыльца, чтобы показать строителям боковую стену дома.

Последнее, что я вижу — надеюсь, это и впрямь последнее, что касается Гарри Бишопа, — это как он собирает на лестнице монеты.

Я захожу в дом.