Скандальная связь

Он галантно пропускает меня вперед. Чувствую себя ужасно неловко, что не могу отвести от него взгляда. В нем одном столько притягательности, сколько я уже давно не встречала в мужчинах. Я вдруг ощущаю легкий угол обиды, что он не смотрит на меня, как на женщину. Только спустя минуты две, уже сев за длинный стол заседаний, я задаюсь вопросом: а кто это вообще?

Что этот мужчина делает в нашем офисе?

Импозантный шатен грациозной походкой проходит вглубь конференц-зала, притягивая к своему высокому росту и крепкому телосложению взгляды присутствующих женщин. К его невезению (а может, и счастью) значительный процент собравшейся аудитории составляют дамы ближе к тридцати и старше. Многие замужем, тем не менее, это не препятствует бесстыдному созерцанию мужской задницы, обтянутой брючной тканью. И он без пиджака, в одной белоснежной, чуть просвечивающей рубашке.

Потирая массивную квадратную челюсть, красавчик с улыбкой окидывает нас оценивающим взглядом. Шарит светлыми глазами по возбужденно-восторженным лицам, вызывая повальную экзальтацию.

Наконец, он встает во главе стола и расправляет могучие плечи, засунув руки в передние карманы.

Перед тем, как длинные ладони исчезают в брюках, я примечаю отсутствие кольца на безымянном пальце.

Незнакомец не женат. И это совершенно не мое дело.

– Добрый день, - приветствует нас молодой мужчина.

Перешептывания на несколько секунд прекращаются, но когда Вера Геннадьевна встает со своего места и любезно предоставляет его всеобщему незнакомцу, пересуды возобновляются вновь. Я смотрю во все глаза на то, что происходит. Ничего не понимаю. Марина сидит рядом, мы даже не поздоровались. Она что-то говорит, но я не слышу. Просто киваю на автомате.

Кто-то самый рассудительный и смелый спрашивает:

– Вера Геннадьевна, в чем дело?

Кажется, этот вопрос становится отрезвляющим, громкость обсуждений увеличивается и окрашивается во взволнованные краски. Я и сама чувствую, что беспокоюсь. Пальцы нервно подрагивают на коленях. Генеральша – так мы за глаза называем владелицу журнала – держится стойко, расправляет свои широкие плечи. Я начинаю подозревать нехорошее. Вообще не представляю наш журнал с другим гендиректором. Только Вера Геннадьевна, какой бы иногда жесткой она ни была.

Опасения подтверждаются, когда она натужно улыбается красавчику, ворвавшемуся в нашу тихую гавань, как гром среди ясного неба, и оборачивается к коллективу.

– Уважаемые коллеги, прошу прощения за то, что затягивала с известием, но… - выдерживает многозначительную паузу, повышая градус напряжения. - Я покидаю пост издателя.

Прежде чем конференц-зал наполняется изумленными охами и ахами, Вера Геннадьевна спешно добавляет:

– Пожалуйста, не окунайтесь в панику, - дергает уголком рта, обведенным вишневым оттенком помады, в резковатой улыбке. - Вы будете в хороших руках.

Руки, бесспорно, хороши: выше кистей увиты выступающими голубоватыми жилками. Отдельный вид эстетики - когда мужчины с красивыми руками закатывают рукава по локоть. Я думаю совсем не о том, о чем должна надрывать извилины в данный момент.

Я представляю, как эти самые руки, крепко держа меня за бедра, насаживают на…

– Эллка?.. Неужели, он - наш новый босс? - Марина, склонившись близко, почти пищит мне в ухо.

Зараза. Такую фантазию прервала.

– Слушай, ну я совсем ничего не понимаю… – продолжает задумчиво подруга, и с ней в унисон негодуют сотрудники.

В основном, конечно, мужчины. Прекрасная часть коллектива не может перестать глазеть на воплощение мужественности и очарования в одном флаконе. Приятный аромат, источающий феромоны, я уверена, ощущает каждая женщина в кабинете.

– Вера Геннадьевна, объясните, что это значит.

– Это очень неожиданно!

– А что будет дальше с нами?

– Почему вы решили продать журнал, Вера Геннадьевна?

– Если уже продали, то все верхушки точно в курсе, а нам, значит, сообщать заранее не обязательно было?!

Вопросы сыплются на уже бывшего гендиректора отовсюду. Заметно, как она неуютно чувствует себя, как старается держать лицо, но в глазах с каждой минутой остается все меньше решительности, а осанка больше не походит на благородную.

– Прошу тишины, - встревает поперек галдежа наш новый Биг-Босс. Он очень молод для этой должности. Наверное, чей-то богатенький сынок.

Однако его требование глушится новым потоком возмущенного гомона. Никто не ожидает, что ладонь красавца с оглушительным грохотом обрушится на стол. Мгновенно воцаряется идеальная тишина, а губы шатена растягиваются в недоброй улыбке.

– Успокоились? Отлично. Мне прискорбно такое сообщать, но уровень вашей субординации никуда не годится. Если Вера Геннадьевна по доброте душевной позволяла твориться подобному хаосу, то со мной безалаберность и неуважение будут наказываться по всей строгости. Я не потерплю пререканий. Надеюсь, ясно выражаюсь?

Судя по отвисшим челюстям и побледневшим лицам, изъяснил предельно понятным тоном.

До конца совещания никто и пикнуть не смеет без его одобрительного взгляда.