Скандальное лето

— Возможно, — прошептал Майкл, касаясь губами ее руки и вновь пробуя ее на вкус, медленно водя по коже кончиком языка.

Солоноватый нектар. Ее аромат.

— О, — вздохнула Элизабет. — Я не думаю…

В том-то и заключалась сложность. Они оба слишком много думали. Обхватив ладонями ее талию, он притяну. Элизабет к себе. Со склона холма вновь послышало грохот, высоко в небе вспыхнули яркие огни и затерялись среди звезд.

Короткая вспышка высветила на миг лицо Элизабет широко раскрытые глаза, дрожащие губы. Майкл потянулся губами к ее губам.

Но она отвернулась.

— Друзья не целуются, — задыхаясь, прошептала она.

Майкл тронул языком мочку ее уха.

— Тогда, возможно, нам не следует быть друзьями.

Элизабет упрямо вздернула подбородок.

— А кем еще мы можем быть, сэр?

Вопрос прозвучал неискренне. Ответ напрашивался сам собой, но было бы нелепо подсказывать его вдове, тем более столь искушенной.

Майклу вдруг пришла в голову весьма неприятная мысль.

— Значит, вы все еще любите того мужчину?

Молчание Элизабет показалось ему бесконечно долгим.

— Нет, — произнесла она наконец. Но в голосе ее не было уверенности.

Майкл разжал руки, и Элизабет отступила на шаг.

Боже милостивый, ему страстно хотелось отыскать мерзавца и придушить.

— Как его зовут? — спросил он.

Элизабет растерянно моргнула.

— Какая разница? Едва ли вы его знаете.

— Не важно. Подобные вещи друзья поверяют друг друга.

— Отлично. Значит, мы все же будем друзьями? — Снова продев руку ему под локоть, она потянула Майкла за собой в сторону костров. — Но должна вас предупредить, я ужасно назойливый друг. — Что за дьявольщина? Майкл чувствовал, как напряжена Элизабет: ее дрожащие пальцы нервно цеплялись за его рукав. Только поэтому он послушно пошел за ней вниз по склону, слушая ее торопливую речь. — Я всегда буду слоняться поблизости и забрасывать вас вопросами, стараясь узнать как можно больше о ваших занятиях. Вам придется к этому привыкнуть.

— Уверяю вас, мои занятия необычайно скучны. — «Если только речь не идет о вас самой. О трепещущей жилке у вас на горле, о вашей коже, губах… О дружеских прикосновениях». — Уж лучше я избавлю вас от подробностей.

— Но мне хочется знать все, я настаиваю. — Они приблизились к костру, и в свете пламени Майкл увидел на лице Элизабет самую ослепительную улыбку из ее арсенала. «Похоже, за этой улыбкой она привыкла скрывать свою неуверенность», — подумалось ему. Казалось, Элизабет чувствует себя также неловко, как он. Взаимное притяжение, возникшее между ними, смущало обоих… Они не знали, как с ним справиться.

Эта мысль заставила Майкла взять себя в руки. Он тяжело перевел дыхание и вдруг необычайно остро ощутил что дорожит покоем Элизабет. Видя ее такой испуганной и взволнованной, он почувствовал желание защитить ее. «Чш-ш, — хотелось ему сказать, — вам нет нужды улыбаться».

Он накрыл ее руку ладонью, запретив себе гладить нежную кожу, и успокаивающе произнес:

— Хорошо. Если у друзей так заведено.

Друзья допили эль, а затем чинно, рука об руку, вернулись к своему экипажу. По дороге домой они вели непринужденный разговор, а при расставании пожали друг другу руки. В последующие несколько дней друзья обменивались записками, справляясь о здоровье и делясь последними новостями: «Миссис Брауард с каждым днем становится все лучше. Этим летом в Хэвилленд-Холле клубника уродилась особенно сладкая. Погода по-прежнему стоит великолепная. Не встретиться ли нам в пятницу за чаем, пять часов пополудни?»

Друзья навещают друг друга. Они ждут в холле, пока дворецкий не подтвердит, что хозяйка готова их принят, затем тщательно скрывают удивление, когда их проводили не в гостиную, а наверх, в будуар, отделанный розовым шелком, где сидят три дамы в утренних нарядах, сворачивая бумажные розы, вышивая и смеясь так громко, что их голоса отчетливо слышны даже в холле.

— Мистер Грей! — воскликнула Элизабет, когда Майкл застыл в дверях маленькой, залитой солнцем комнаты. — Как мило, что вы зашли. Ловите!

Реакция не подвела Майкла, он поймал в воздухе брошенную бумажную розу.

— Это за ваши поломанные розовые кусты, — объяснила Элизабет. — Можете взять сколько угодно. Где-то тут есть клей, если вам захочется их закрепить.

Майкл продел бумажную розу в петлицу, и мисс Мейтер с миссис Халл захихикали. Их присутствие не должно было разочаровать Майкла. Друзья обычно не требуют свиданий наедине. Хотя… даже деревенских врачей, как правило, не принимают в столь непринужденной обстановке.

Вытянув руку, Элизабет указала гостю на мягкое кресло, а затем вопросительно кивнула в сторону подноса с чаем на столике. Майкл покачал головой, устраиваясь в кресле.

— Надеюсь, вы не обидитесь, что я принимаю вас здесь. Как видите, — Элизабет обвела рукой ворох бумажных роз у ее ног, — мне отсюда не выбраться.

— Здесь нужны садовые ножницы, — сказала мисс Мейтер. Склонившись над пяльцами, она яростно орудовала иголкой, словно воин на поле битвы. Ее игла напоминала… смертоносное боевое копье.