Скандальное сватовство герцога

Тело выпрямилось, сбросив ее на траву. Косуля метнулась обратно в лес, и Верити подняла голову, заглянув прямо в глаза разъяренного герцога Айлшамского. Уильяма. Она чуть не назвала его так вслух. Видимо, он прилег и задремал.

– Какого дьявола? – непроизвольно выдал он, но тут же взял себя в руки и встал. – Прошу прощения за неподобающие слова, мисс Вингейт. Но что…

– Какого дьявола я тут делаю? – усмехнулась она, принимая его руку и позволяя себя поднять. Изречение, недостойное леди. Ей было наплевать на это, но продолжать общаться с ним, сидя или лежа на земле, весьма неприятно. – Я вас не заметила. Я засмотрелась на косулю, которая вышла попить воды, и села на дерево не глядя.

Верити отряхнула юбку от листьев и мха. Что вообще на нее нашло, зачем она отправилась гулять в дорогом платье?

Он кипел от злости, хотя внешне это практически никак не выражалось, только ноздри трепетали и губы были поджаты. Она отчитала себя за то, что слишком пристально вглядывается в его безупречные черты лица и чувственный рот. Ни в коем случае нельзя связывать красивую внешность с прекрасной душой, вот у Уильяма Калторпа, к примеру, идеальный облик, а внутри он чванлив и заносчив.

– Надеюсь, я не причинил вам вреда?

Интересно, на какую часть его тела она села? Она уже послужила причиной ранения его филейной части. Точно не ноги, а судя по тому, что он не морщится от боли, это был не живот, остается только…

«Не стану об этом думать. И смотреть туда тоже не буду».

Он не бьется в агонии, что случается, когда мужчину ударят в самое чувствительное место, как объяснила ей когда-то одна из гувернанток и как она выяснила позже сама. Значит, все не так плохо.

– Тут очень красиво, – произнес он с видом человека, твердо намеренного поддерживать вежливую беседу даже при самых странных обстоятельствах. – Я пытался понять, моя это земля или вашего отца.

– Папина. – Она внезапно разволновалась, начав подозревать, что его напряжение вызвано не только гневом или смущением, на самом деле его обуревают совершенно иные эмоции. Те же самые, что испытывала она, судя по бабочкам в животе и сбивчивому дыханию. – Ваши владения начинаются за южной окраиной перелеска. – Она махнула рукой в том направлении.

«Господи, ну почему я постоянно сталкиваюсь с ним в самых невыгодных ситуациях? С черепом в руках на дне раскопа, а теперь вообще на него села!»

– О! – Он окинул взглядом округу.

Что угодно, лишь бы не смотреть ей в глаза. Или, может, ему неприятно видеть ее такой неопрятной? Ну и отлично!

– Как жаль, я уже хотел было поставить тут маленький летний домик.

– Сомневаюсь, что папаK согласится продать участок. – Она сообразила, что пятится назад, готовая сбежать прежде, чем начнет нервно облизывать губы, играть с локонами волос или – упаси боже! – хлопать ресницами.

– Осторожнее!

Она взглянула по сторонам и лишь потом заметила, что слишком близко подошла к берегу. Земля начала осыпаться у нее под ногами. Она резко взмахнула руками, но он поймал ее за запястье, притянул к себе, и она очутилась у него на груди.

– О! Вы продолжаете спасать меня, – невнятно пробормотала Верити.

Только на этот раз он не отпустил ее. Его руки обнимали ее, она крепко прижалась к его чреслам и стояла запрокинув голову. Он смотрел на нее сверху вниз, их дыхание перемешалось. Как это случилось? Она видела каждую ресничку его прищуренных глаз – от яркого света, от смеха? Зрачки его были темными, расширенными, и Верити не могла оторвать от них взгляда.

«Падший ангел… я хотела бы пасть с тобой… нет, стоп! Ты же знаешь, к чему это приводит».

– Мисс Вингейт. – Герцог еще ниже склонился над нею, их носы практически соприкоснулись. Она не только услышала его слова, она всем телом почувствовала, как он их произносит. – Вы, случайно, не желаете поцеловать меня так же сильно, как я этого хочу?

– Я… Да.

«Ой… Что случилось с этим напыщенным, чопорным джентльменом? Да и со мной самой, если уж на то пошло?» – спрашивала себя Верити, а потом отринула всякие мысли и просто поцеловала его в ответ. Его живот был теплым и твердым, она прижалась к нему еще крепче, он проник языком в ее рот, и у нее из груди вырвался стон удовольствия.

Когда Верити пришла в себя, они уже сидели на бревне – она положила голову ему на плечо, он обнимал ее.

– Ваша светлость…

– Думаю, после этого вы вполне можете называть меня Уилл. – Голос его охрип, словно он испытывал те же эмоции, что и она, а не просто запыхался от поцелуя.

– Уилл?

– Да, Верити?

Герцог – этот герцог – попросил называть его по имени. Этот герцог – Уилл – только что поцеловал ее, и она поцеловала его в ответ. Это сон? Она совсем утратила связь с реальностью?

– Уилл, – прошептала она. Ей понравилось, как это слово слетает с ее губ. Ей нравилось сидеть рядом с ним, прижавшись к этому огромному мускулистому телу.

Верити подняла руку и коснулась его щеки.

Похоже, ее прикосновение шокировало его и вернуло в реальность. Мечтательная улыбка исчезла в мгновение ока.