Скандальные признания

Вернувшись домой, Эллиот сразу отослал Алексу свои извинения за то, что не может прийти на ужин. И теперь сидел в своем кабинете, буравя взглядом запечатанные книги, испытывал странную неуверенность и не понимал, что мешает ему открыть сверток. Он налил себе мадеры, но не выпил, уставившись в темно-красную жидкость. В голове царил такой кавардак, что он понятия не имел, как с ним разбираться. Наконец отпил вина, скривил губы и поставил бокал на стол.

«Я не единственная кем-то прикрываюсь». Он подозревал, что где-то в этих словах таится неудобная истина, но не решался взглянуть ей в лицо. Что, черт возьми, произошло с ней в спальне? Он долго ломал голову над этим вопросом, так и не смог вспомнить, что не так сказал или сделал. Все началось с предложения провести вместе ночь.

А с какой стати, собственно, он это вообще предложил? Ведь всегда терпеть не мог проводить ночь со своими «шер ами». Он сделал еще глоток, скорчил гримасу. Звание «шер ами» подходило Деборе не больше «любовницы». А словосочетание «любовная связь» выглядело очень легкомысленным, мимолетным. Раньше оно нравилось Эллиоту именно по этой причине. Раньше.

Он взял со стола нож для бумаги и разрезал веревки на свертке. Перед ним предстали две книги. «Мышьяк» и «Волкобой». Смертельные яды. Убийственная Белла Донна. Дебора. Днем это открытие привело бы его в восторг. Но сейчас он задумался, о чем могут рассказать эти книги? О ее браке? Белла олицетворяла месть своей создательницы за исковерканную жизнь.

Он уставился на обложку первой книги. Боялся. Не хотел жалеть Дебору. Не хотел плохо о ней думать. Он хотел…

Эллиот выругался и сделал большой глоток мадеры. Сам не понимал, чего хочет. Со вздохом снова взялся за нож, разрезая страницы.

Он прочел обе, допоздна засидевшись в библиотеке. Как и книга, одолженная Лиззи, они были полны юмора, авантюр и всяких безумств. Сейчас, уже зная автора, он отслеживал острый язычок Деборы почти в каждом абзаце. Она бесспорно обладала литературным даром, так хорошо все написано. Ей блестяще удавалось набросать персонаж буквально двумя-тремя предложениями и получить яркий образ. Неудивительно, что книги столь популярны.

Их содержание его растревожило. Сначала он не понял почему. В его воображении Белла легко превращалась в Дебору и наоборот.

Эллиот нахмурился и так увлекся, что даже не задумался, до какой степени Дебора перевоплощалась, говоря о Белле. Совершенно забывалась, смешиваясь со своим творением, женщиной, которая, по ее словам, олицетворяла все, чего она была лишена. «Белла была моим тайным оружием». Дебора действительно так считает? Почему?

«Да что, черт возьми, было такое в ее замужестве?» — возмутился Эллиот.

Он задавал себе этот вопрос миллион раз! Но в любом случае восхищался ее находчивостью ответить ударом на удар. Как бы сильно ни пострадало ее эмоциональное восприятие, Белла Донна — мастерски созданное орудие мести. Только вот за что?

Каминные часы пробили четыре. Дебора не скажет ему правды, так что придется узнавать самостоятельно.

В животе урчало от голода. Он пропустил ужин. Спускаясь по задней лестнице на кухню, Эллиот решил, что утром он обратится за помощью к Лиззи. Хорошо зная свою сестру, он не сомневался, что она уже наверняка кое-что разузнала. В каком-то смысле она столь же своенравна и хитра, как и он сам. В кладовой нашлись сыр и ветчина. Он разбил на сковороду несколько яиц и добавил начинающий черстветь хлеб. С жадностью поглощая еду, думал о самых разных вещах, но в центре всегда оставалась Дебора.

«Я не единственная кем-то прикрываюсь». Что она имела в виду? Он ведь ни от кого не прикрывался Павлином, верно?

От кого или чего она прячется? Эллиот встал из-за стола и потянулся, разминая плечи. Вчерашний день был таким… просто таким! Он усмехнулся. Прекрасным. Совершенно фантастическим, как он и предполагал. И дело не только в том, что они занимались любовью, а в том, что это была Дебора. Как она с ним говорила, поддразнивала его, бросала вызов. Заставляла чувствовать. Проникала в его тело и разум. А каково было оказаться в ней. Соединиться телом и душой.

Боже всемогущий, как хорошо, что никто не слышит его мысли! Эллиот бросил тарелку в раковину, где уже стояла испачканная сковородка. Он уже несколько недель не вспоминал о Павлине, как знать, может, пришло время очередной вылазки?

Он прислушался к себе, но так и не дождался привычного волнительного предвкушения. Деборе он, разумеется, ничего не скажет. Она стала бы за него волноваться.

«Я не единственная кем-то прикрываюсь». Черт подери, почему эта фраза все время крутится у него в голове? Дурацкое замечание, брошенное с намерением причинить боль, не более того. Оно его не беспокоит. Эллиот взял лампу и вернулся обратно в кабинет, готовиться к очередному взлому.