Скандальный поцелуй

— Что касается борзых, — продолжил Майлс, — то они более… честолюбивы. Преследование требует определенной хватки, не так ли? И в отличие от спаниелей они не довольствуются всякой мелочью, а ведут более сложную игру, рассчитанную на более крупную добычу. — Майлс выразительно взглянул на Синтию, и этот его взгляд являлся совершенно очевидным намеком на их недавний разговор. — Причем они делают это открыто, у всех на виду. Известно также, что борзыми часто увлекаются аристократы и знатные персоны.

Снова одарив Синтию взглядом, Майлс резко повернулся и двинулся дальше, напоследок бросив через плечо:

— Определенно мисс Брайтли больше подходит борзая.

Синтия пожалела, что ей нечем запустить ему в спину.

— Пожалуй, я предпочла бы спаниеля, — заявила она, повернувшись к лорду Милторпу.

— Обе породы великолепны, — дипломатично отозвался тот, глядя вслед Майлсу с несколько озадаченным видом.

— А я предпочла бы шпица, — жизнерадостно сообщила обернувшаяся леди Джорджина; она-то пребывала в блаженном неведении относительно завуалированных намеков Майлса. — Они такие милые!

— Но я слышал, что шпицы кусаются, леди Джорджина, — заметил Майлс. — Мне не хотелось бы, чтобы вас покусали.

Смешок леди Джорджины был более восторженным, чем следовало, — ведь Майлс ничего забавного не сказал.

«Неужели и я была такой простушкой?» — спрашивала себя Синтия. Нет, вряд ли. Она никогда не могла позволить себе подобной роскоши. А ведь они с Джорджиной — почти ровесницы.

Тут Майлс заметил паутину, натянутую между кустами. Он остановился, чтобы полюбоваться тончайшей сетью, раскинутой пауком, и Синтия с Милторпом присоединились к нему. Сзади послышался голос Вайолет.

— Прекрати, Джонатан! — взвизгнула она; очевидно, брат немилосердно поддразнивал ее.

— У меня в комнате живет паук, — выпалила вдруг Синтия.

— Передайте ему мои наилучшие пожелания, когда вернетесь, — отозвался Майлс, не удостоив ее взглядом.

— А вы не знаете, что это за разновидность пауков?

— О, вне всякого сомнения, это паук-нянька. Она не причинит вам вреда. Ей всего лишь…

— Ей? Как мило!

Майлс пропустил ее реплику мимо ушей.

— Ей нужен приют. Лучше всего в уголке, у окна, где так хорошо ловятся летающие и ползающие насекомые. Пауки очень домовиты.

Синтия никогда не смотрела на пауков с такой точки зрения. Домовитость в ее представлении всегда была связана с выметанием пауков из всех углов.

— Будьте снисходительны к бедняжке. Она всего лишь пытается быть самой собой. И не говорите про нее горничным, — добавил Майлс.

Синтия взглянула на него с изумлением. Пытается быть самой собой?

Майлс отвел глаза и зашагал следом за Джорджиной, уже успевшей уйти вперед.

— Неплохой парень, хотя и любит читать лекции, — сказал лорд Милторп. — Вам действительно нравится охотиться, мисс Брайтли? Похоже, мистер Редмонд в этом уверен.

Синтия помедлила с ответом.

— Ну… я еще не пробовала загонять дичь, — сказала она, не погрешив против истины.

Лорд Милторп откинул голову, готовясь к напыщенной тираде.

— Возможно, в один прекрасный день вы познаете наслаждение гончей, несущейся по открытому пространству. Преследуя…

Маркиз умолк, так как в этот момент их догнала Вайолет.

— Синтия — замечательная охотница, — сказала она с серьезнейшим видом и покосилась на подругу.

— О, прекрасно! — просиял лорд Милторп. — Вижу, вы поскромничали, мисс Брайтли. В таком случае решено! Я поговорю с Майлсом, и мы устроим завтра состязания по стрельбе. Вы составите нам компанию, мисс Редмонд?

— Да, пожалуй, — произнесла Вайолет с задумчивым видом, не сулившим ничего хорошего для любого мероприятия.

Синтия потихоньку ущипнула ее, и Вайолет, округлив губы, воскликнула:

— Ах, ты не поняла!

Впереди Майлс просвещал леди Джорджину:

— …Как раз сезон для спаривания этих особей, откладывающих яйца в августе.

— Майлс постоянно говорит о спаривании и тому подобном, — сказала Вайолет, как бы извиняясь за брата. — Вероятно, спаривание — основное занятие насекомых и прочих животных.

— И туземных девушек, — пробормотала Синтия. — Если верить слухам.

Резко повернув голову, Майлс посмотрел прямо на нее. И смотрел так долго, что она снова вспомнила о поцелуе. Она даже представила его — причем так живо, что у нее щеки загорелись.

Наконец Майлс отвернулся, и Синтия с облегчением вздохнула. Внезапно ей показалось, что она чувствует влагу через чулок, и это означало, что шов на ее ботинке окончательно разошелся. Вся ее жизнь, казалось, держалась на старых потертых нитках.

Лорд Милторп отстал, разговорившись с двумя молодыми людьми — Джонатаном и Аргоси, — и все трое ужасно оживились. Можно было не сомневаться: они говорили о четвероногих существах и убийствах.

— В конце концов, — продолжила Вайолет, развивая свою мысль, — чем еще заниматься животным и насекомым, кроме еды, спаривания и убийств? Майлс может рассуждать об этом до бесконечности.

Услышав, как сестра описывает дело всей его жизни, Майлс бросил на нее через плечо иронический взгляд.