Скандальный Роман

- Может быть, - пожимаю плечами, снова улыбаясь ему наверняка распухшими ото льда губами. - Но ты так и не объяснил, что это делает у тебя в морозильнике. Сколько вам лет, мистер серьезный преподаватель и очень популярный писатель, и какие тайны ты еще от меня скрываешь?

- Надеюсь, это останется между нами, - отшучивается Алекс.

- А могла бы всем рассказать. Нарыть на тебя еще несколько грязных фактов и продать в желтую газетенку. Вот, смотри. Факт номер один: ты пытаешься соблазнить и даже изнасиловать свою ученицу! - невинно моргая, поглядываю на него и выкладываю пиццу на специальную круглую тарелку. Алекс явно привык брать ее прямо из коробки, но мне так хочется, чтобы все было красиво.

- Изнасиловать? Я не насилую невинных девочек. Я снисхожу до них, когда они меня умоляют. Второй?

- А второй…факт, - закусываю нижнюю губу, снова оглядывая его крепкий торс. - Ты мог бы сам сыграть своего героя, - с придыханием выпаливаю я. - Так трудно одеть футболку?

- Вообще-то я у себя дома, - глухо смеется он и отвечает мне не менее вожделенным и горячим взглядом. Мои ноги горят от того, что он уже несколько раз по ним взглядом прошелся.

- Не понимаю все-таки, почему ты предлагаешь мне написать с тобой, - я вдруг беру его за руку, сжимая теплые и большие пальцы по сравнению с моими. Его энергия бьет меня прямо в сердце, и я снова дрожу, на этот раз глядя на Алекса не с желанием, а с восхищением. Если бы он только знал, что я чувствовала, когда читала его историю…

Есть книги, в которых ты ощущаешь некую схожесть с самим собой, в них смотришь словно в зеркало и видишь там отражение своих мыслей. Ты читаешь фразы и думаешь: да, да я написал бы так же.

Наверное, он все-таки знает. Иногда я смотрю на него и ненавижу за то, что вообще встретила. Нельзя быть таким идеальным, таким умным, таким сексуальным и притягательным. Повторюсь, это не законно. И нельзя так писать, точнее нельзя не писать уже три года, обладая даром, ведь он…он может. Я знаю, что может взлететь выше той безумно высокой планки, на которой он уже творит.

- Я же сказал, мне нужна перезагрузка, Лана.

- Но кто я по сравнению с тобой? Я только в начале пути. И меня никто не поддерживает…папа не хочет слушать о моих увлечениях.

- А мама поддерживает?

- Мама меня поддерживала. Во всем, - Алекс хмурится, замечая, что я говорю о ней в прошедшем времени. - Она считала меня исключительной, неповторимой. Все мамы считают своих детей уникальными, но моя мне об этом говорила…

- Мне очень жаль… - немного растерявшись, начинает Алекс, сжимая мою руку. Я наспех смахиваю крошечные слезинки и снова широко ему улыбаюсь.

- Алекс, это мне жаль. Ты только что мне рассказал о том, как я должна чувствовать своих героев, пропускать через сердце! Неужели нет ничего, о чем бы ты сейчас хотел рассказать? Я не верю. Ты просто…погряз, стал заложником своего имени и своего первого романа. Имиджа. Может, на тебя давят издатели или кто-то другой. Указывают, как тебе писать и что делать. Но…кто они такие, чтобы делать это? Возможно, мнение твоего литературного агента разошлось бы с мнением издателей и тем более с мнением читателей! Может, твои новые работы даже не доходят до них! А может, тебе просто не хватает эмоциональной встряски. Заряда, огонька, который снова зажжет твое сердце. Потому что я не верю в то, что ты не можешь прямо в ближайшее время сесть и написать что-то гениальное! - пылко заверяю его я. - Наверное, тебе все это говорят. И я не хочу сливаться с толпой фанаток, которые закидывают тебя лестью, - поднимаю на него взгляд. - Но ты пишешь так…завораживающе, и просто ранишь мое сердце полетом своих мыслей. А диалоги героев? Они как будто живые, я их слышу. Я чувствовала себя главной героиней и словно побывала в виртуальной реальности…Алекс, ты творишь магию. Пусть местами мрачную, болезненную, непереносимую…пусть мне пару раз хотелось закрыть твою книгу, сходя с ума от боли, но я ни на секунду не пожалела, что начала ее читать. У меня внутри все перевернулось. Я не смогу писать так, как ты. Все что я делаю…это просто бессмысленно, - уже совсем тихо говорю я.

- Сможешь. Ты будешь писать лучше. И мое предложение в силе, и я не принимаю возражений. Я тебя выбрал, и точка. И вообще, я уже скучаю по твоей улыбке, - уголки моих губ снова ползут вверх, и мне безумно хочется его обнять.

Вот что связывает меня с ним крепче любого физического желания и внеземного притяжения. Это больше, чем желание заняться сексом. Я восхищаюсь им. И поражаюсь, каким разным он может быть, ведь этого сноба-препода я просто терпеть не могу в нем. И все равно…я хочу узнавать Алекса дальше, глубже, ближе…не потому что Джордан популярный писатель, а потому что он переполнен чем-то настолько близким и необходимым мне.