Скандалы советской эпохи. Звезды зажигали, власть гасила

«Пришел я на матч „Торпедо“ – „Нефтчи“ на Валерку Воронина посмотреть. А он не играет. Вдруг вижу – откуда-то карабкается. Решили отметить встречу. Гульба шла по всей Москве. Попали в валютный бар „Националя“. Сидим, пьем шампанское. И вдруг „бригадмильцы“-кормильцы. Бригада милиции то есть. „Откуда у вас валюта?“ Я им разрешение показываю: для отца часто приходилось деньги менять (отец у Посуэло был испанец. – Ф. Р.). Они Валерку спрашивают. Он говорит: «А я люблю валюту в кармане держать». – «Ах так?» Нас крутят, ведут к Моссовету, где-то там у них был штаб. Идем, а Валерка говорит: «Миш, давай их на скорость проверим?» И как рванем. Остановились метрах в тридцати: «Чего вы, ребята? Догоняйте». Ну, мы бегать больше не стали, пошли в участок.

Валерка как достал свое удостоверение заслуженного – они сами прощения попросили. Да еще шампанского принесли. Вышли, поехали к знакомому художнику на Таганку. Утром решили пивка выпить с сушечкой. Ларек. Пьем пиво. И дождик накрапывает. Я говорю: «Дождик идет. А в Сочи дождика нет». Валерка: «А что же мы, дураки, здесь делаем?» В машину, аэропорт – и в Сочи. Интересная эпопея. Три дня там были. А Валерке за сборную играть. А мы на море. В гостиницы не селились – чтобы не засекли. Сняли сарай у бабки. Железные кровати, матрасы на них, и все. Днем особенно не светились. Гуляли в основном ночью. У нас все было культурно. Мы и с девчонками всегда вели себя элегантно.

Когда вернулись, договорились: ты меня не видел, я – тебя. Разбежались. Валерка – в сборную, я – в баню. Иду, навстречу Игорь Численко: «Как на море-то? Чего меня не взяли?» Я говорю: «Игорек, какое море? Ты о чем?» Он: «Да ладно, все знают, что вы на море с Валеркой были». Прихожу на работу, на завод Лихачева. «Миш, ты где был-то?» Говорю: «Болел. Консервами отравился». А Валерка еще подсказал, где справку взять. Я справку отдаю, а Вольский, парторг завода, мне на это: «Ну, ты хорошо травишься! Чем, осетриной?» Я: «Какой осетриной? Килькой в томатном соусе». А он пачку фотографий на стол. Кто-то с завода был в Сочи и заснял нас во всей красе: с шашлыком и «Киндзмараули». «Ну, – говорю, – извините, виноват». И пошел. В Сибирь…»

Посуэло после этого скандала действительно вынужден был уехать из Москвы в Читу, где устроился работать на шахту. Воронина тоже по головке не погладили – хорошенько пропесочили в центральной прессе. 25 августа 1967 года в «Комсомольской правде» было напечатано открытое письмо комсорга сборной СССР по футболу и коллеги Воронина по столичному «Торпедо» Анзора Кавазашвили. Письмо называлось хлестко: «Одумайся, Валерий!» Привожу его текст полностью:

«Я решил написать тебе, Валерий, хотя, в общем-то, странно прибегать к такому способу общения, живя в одном городе, играя в одной команде, которая всегда была для нас вторым домом. Впрочем, с некоторых пор коллектив твоих товарищей по команде, кажется, стал тяготить тебя. Образно выражаясь, ты сегодня превратился в „блуждающего полузащитника“, а говоря точнее – пустился в бега от коллектива и семьи. Некогда комсомольский вожак команды, ее капитан, ты нынче забыл о чести спортсмена, о добром имени многотысячного коллектива физкультурников автозавода имени Лихачева.

Не так давно ты совершил самовольный вояж на Черноморское побережье. Как и прежние твои подобного рода отлучки, сошел он тебе с рук. Еще бы, «Воронин есть Воронин», считают иные руководители Центрального совета спортобществ, курирующие наш футбол. Подобное потакание и привело к тому, что снова фамилия Воронин, а заодно и столь дорогое и близкое всем нам имя «Торпедо» склоняются на все лады. Клуб действительно переживает трудное время: в этом сезоне нам редко удавалось показывать свою «торпедовскую игру» (на момент появления письма «Торпедо» занимало 8-е место. – Ф. Р.). Причин тому немало. И вот чтобы разобраться в каждой из них, несколько дней назад все игроки коллектива вместе с партийным, профсоюзным и комсомольским активом завода обсуждали положение дел в команде. Все без исключения ребята пришли на это собрание. Не было среди них только тебя, Валерий. А ведь к твоему слову, слову ведущего игрока, члена сборной команды страны, конечно, прислушались бы молодые футболисты.

Признаюсь, меня твое отсутствие огорчило, но не удивило. Это не единственный случай, когда ты подвел коллектив. Вспомни, что ты не явился на наш недавний кубковый матч с московским «Динамо», вынудив тем самым выйти на поле травмированного Стрельцова, которому врачи запретили пока выступать. Конечно, мы могли бы проиграть этот матч и вместе с тобой, как терпели поражения в этом сезоне, выступая в своем лучшем составе. Но сейчас речь не о потерянных очках, забитых и пропущенных голах, а о тебе, нашем товарище, сбившемся с пути. Мне долго не было понятно, чем ты руководствуешься в своих поступках. Но сегодня я знаю точно: только одним – сознанием полной своей безнаказанности.