Скандалы советской эпохи. Звезды зажигали, власть гасила

Режиссер не врал: спортсмен действительно творил чудеса, но… на спортивных кортах. А повторить подобное в полутемном зале театра, да еще когда рука актера дрожит – совсем другое дело. И в итоге стрела, пущенная лучником, угодила Джабраилову аккурат в ладонь. Как подбитая птица крылом, он замахал простреленной рукой и запрыгал по сцене. Коллеги тут же увели его за кулисы, представление было остановлено. Спустя полчаса актер был доставлен в Склиф, где врач извлек из его ладони злополучную стрелу. Думаете, после этого актера отпустили домой? Ошибаетесь. Он вынужден был вернуться в театр и доиграть представление, поскольку заменить его было некому.

Ссора до гроба (Андрей Тарковский / Владимир Высоцкий)

Актер Владимир Высоцкий и кинорежиссер Андрей Тарковский были знакомы с конца 50-х – с тех пор, как одно время посещали общую компанию на квартире Левона Кочаряна в доме в Большом Каретном (отметим, что Высоцкий жил в этом же доме, но на первом этаже). Там они сдружились и с тех пор периодически общались: если не визуально, то хотя бы посредством телефонной связи. Но потом между ними пробежала черная кошка. Это случилось в 1965 году, когда Тарковский начал работу над фильмом «Андрей Рублев». Роль сотника Степана он предложил Высоцкому, тот согласился, но потом подвел режиссера – пришел на пробы подшофе. И Тарковский с тех пор зарекся снимать приятеля в своих картинах. Высоцкий на него не обиделся, поскольку в случившемся виноват был сам. Однако летом 1973 года между ними случилась куда более серьезная ссора, которая развела бывших приятелей окончательно.

В июне того года Тарковский вступил в подготовительный период фильма «Зеркало». Картина задумывалась как автобиографическая, и труднее всего Тарковскому пришлось с выбором исполнительницы роли собственной матери. На нее пробовались несколько актрис, среди которых была даже одна иностранка – Марина Влади. Вот как она сама описывает этот случай:

«Однажды утром ты (имеется в виду муж актрисы В. Высоцкий. – Ф. Р.) говоришь мне с напускной небрежностью:

– Знаешь, Андрей хотел бы поговорить с тобой тет-а-тет.

Я немного удивлена, тем более что мы виделись с Тарковским несколько дней назад. Он – твой друг юности и один из поклонников. Я знаю его уже много лет. Это невысокий человек, живой и подвижный, – замечательный гость за столом. Кавказец по отцу, он обладает удивительным даром рассказчика и поражает всех своим умением пить не пьянея. К концу вечера он обычно веселеет и почему-то каждый раз принимается распевать одну и ту же песню.

По твоему тону я понимаю, что речь идет о чем-то очень важном. Ты говоришь:

– Андрей готовит фильм, он хотел поговорить с тобой и, вероятно, пригласить тебя на пробы.

И тут на меня находит. Я не нуждаюсь в пробах, меня никогда не пробовали ни на одну роль, за исключением первого раза, когда я снималась в тринадцать лет у Орсона Уэлса. Но ты так долго уговариваешь меня не отказываться, что я соглашаюсь.

Андрей объясняет мне, что фильм «Зеркало» – автобиография. И он хочет попробовать меня в нем на роль своей матери. Усы у него всклокочены больше, чем обычно, и он, заикаясь, пересказывает мне весь сюжет.

Через несколько дней мы с небольшой съемочной группой выезжаем в деревню. Это даже не пробы. Мы просто снимаем несколько кусков. Андрей подробно объясняет мне сцену: на пороге избы женщина долго ждет любимого человека. Становится прохладно, она зябко кутается в шаль, последний раз в отчаянии смотрит на дорогу и, сгорбившись от горя, уходит в дом.

Андрей делает мне комплименты, я довольна собой. Я возвращаюсь и рассказываю тебе, как прошел день. Мы начинаем мечтать. Если я снимусь в этом фильме, сразу решится множество проблем – у меня будет официальная работа в Советском Союзе, я смогу дольше жить рядом с тобой, и потом, сниматься у Тарковского – это такое счастье!

Проходит несколько дней. Мы звоним Андрею, но все время попадаем на его жену, и та, с присущей ей любезностью, швыряет трубку. Я чувствую, что звонить бесполезно – ответ будет отрицательным. Но тебе не хочется в это верить, и, когда через несколько дней секретарша Тарковского сообщает нам, что роли уже распределены и что меня благодарят за пробы, ты впадаешь в жуткую ярость. Ты так зол на себя за то, что посоветовал мне попробоваться, да к тому же ответ, которого мы с таким нетерпением ждали, нам передали через третье лицо и слишком поздно… Тут уже мне приходится защищать Андрея. Наверное, у него слишком много работы, много забот, да и вообще у людей этой профессии часто не хватает мужества прямо сообщить плохие новости. Ты ничего не хочешь слышать. Ты ожидал от него другого отношения. И на два долгих года вы перестаете видеться. Наши общие друзья будут пытаться помирить вас, но тщетно…»