Скандалы советской эпохи. Звезды зажигали, власть гасила

Съемки фильма были завершены 23 февраля 1979 года. Затем начался монтаж. По задумке Говорухина, финал картины должен был быть трагическим вдвойне: в нем убивали и Левченко, и невесту Шарапова Варю Синичкину. Однако высокое киноначальство заявило, что не позволит разочаровывать зрителей таким убойным финалом. Торги шли целый месяц, пока стороны не пришли к решению фифти-фифти: Левченко погибал, а Синичкина оставалась живой. Однако даже с таким финалом картина в целом не понравилась сценаристам – братьям Вайнерам. По словам С. Говорухина: «Вайнеры даже категорически потребовали снять их имена с титров. Правда, затем вовремя спохватились и взяли ход назад…»

Но затем свое нелицеприятное мнение о фильме высказали высшие чины МВД. 14 сентября в Останкино руководство Гостелерадио принимало фильм. Среди принимающих был и высокий чин из союзного МВД, который заступил на это место вместо скончавшегося чуть больше месяца назад прежнего консультанта фильма – генерал-лейтенанта Константина Никитина. Говорухин решил извлечь из этого пользу: когда после просмотра на него обрушились с претензиями – мол, и Жеглов у тебя на урку похож, и настоящих урок на экране много – он заявил, что предыдущий консультант все увиденное одобрил. Но этот трюк не прошел. Новый проверяющий хлопнул рукой по столу и изрек: «Ну вот пусть Константин Иванович и принимает!» Встал и ушел. Руководство ТВ осталось в недоумении: картина, с одной стороны, не принята, с другой – не запрещена. Решили малость обождать – вдруг ситуация прояснится.

Все разрешилось спустя полтора месяца. Когда в преддверии Дня милиции на ЦТ позвонили из МВД и спросили, что они собираются показывать «из новенького», им ответили, что осталось одно «старенькое». «А из „новенького“ – только „Место встречи…“. В МВД малость подумали, прикинули, что негоже оставлять в свой профессиональный праздник зрителей без киношной новинки, и дали отмашку на запуск фильма.

Премьера картины состоялась 11–16 ноября 1979 года. Массовый зритель встретил ее восторженно, а вот критика по-разному. Одни сериал хвалили, другие, что называется, не оставляли от него камня на камне. Так, в газете «Комсомольская правда» появилась зубодробительная заметка о фильме. Ее авторами были высокие чины МВД: генерал-лейтенант и два полковника милиции. Вот лишь отрывок из нее: «Перед зрителями же выступили довольно неорганизованные, не очень культурные и к тому же неважно обученные люди, не брезговавшие для достижения успеха грубыми нарушениями социалистической законности…Вряд ли мы должны быть снисходительны к детективу, даже поставленному профессионально, если он искажает историю».

Кто оказался прав в этом споре, показало время – самый лучший и справедливый судья. Фильм «Место встречи изменить нельзя» стал одним из самых культовых в истории отечественного кинематографа.

Скандалы фильма-катастрофы («Экипаж»)

Во время съемок первого советского фильма-катастрофы «Экипаж» случилось несколько громких скандалов. Первый произошел вскоре после начала съемок – во второй половине февраля 1979 года, когда от роли летчика Скворцова внезапно отказался Олег Даль. Чем был вызван этот отказ, сказать трудно: сам Даль напирал на свое нездоровье, но причина, видимо, была глубже – актер просто разуверился в этой роли, не захотел сниматься в «развлекаловке».

Вспоминает директор фильма Б. Криштул: «Ко мне в кабинет зашел Даль.

– Директор, – в своей обычной грубовато-панибратской манере обратился он ко мне, – есть разговор. Наедине!

Я попросил всех выйти, а Олег закрыл дверь на ключ:

– Роль не идет, режиссер не доволен, текст не держу, ночами не сплю – психую. В общем, сниматься не могу…

От неожиданности я потерял дар речи, а про себя подумал: за что? Караченцов, Проклова, а теперь еще и Даль. Это уже перебор! Опомнившись, несвязно и суетливо принялся убеждать:

– Олег, что ты говоришь? Столько съемочных дней псу под хвост и куча денег туда же… Ты профессионал… От таких ролей не отказываются…

– Я болен, – прервав мои излияния, коротко ответил Даль, резко поднялся с места, вытянул перед собой руки и замер, закрыв глаза. Руки сильно дрожали. Что-то глубоко трагическое и одновременно беззащитное было в его тощей фигурке.

Я понял, что он не лукавит и на самом деле не может сниматься. Но по инерции продолжал:

– Я тебя очень прошу, Олег, не спеши, подумай, не руби сплеча!

– Давай бумагу, я напишу заявление.

– Да я сам не могу это решить! Надо идти к Сизову.

– Пошли. Прямо сейчас.

Генеральному Олег сказал: «Режиссер классный, сценарий хороший, но я впервые в жизни не могу сниматься. Не могу, поверьте». Олег произнес это так мучительно и искренне, что отставка была принята…»