Скандалы советской эпохи. Звезды зажигали, власть гасила

В настоящее время студия направляет на копировальную фабрику исходные материалы по к / к «Пришла и говорю», в состав которых включается и магнитный оригинал фонограммы перезаписи, с которого будет осуществляться тиражирование. Работникам ОТК поручено при передаче материалов в копировальную промышленность сообщить о Вашей просьбе – максимальном сохранении качества звучания магнитного оригинала фонограммы на всех этапах тиражирования фильма».

На этом, собственно, конфликт был исчерпан.

16 июля в Госкино решали, какую категорию по оплате дать фильму «Пришла и говорю». Дебаты не были жаркими, поскольку практически все присутствующие отнеслись к фильму без должного пиетета. Во всяком случае, никакого новаторства в нем никто из них не разглядел. Отсюда и результат: большинством голосов было решено присудить фильму 2-ю категорию.

Между тем фильм еще не успел выйти в прокат (это случится 1 сентября), а шум вокруг него поднялся неимоверный. Без преувеличения можно сказать, что ни один фильм в те дни не обсуждался столь широко, как новое творение с участием Аллы Пугачевой.

Один из первых таких откликов был опубликован на страницах влиятельной «Советской культуры» 30 июля и принадлежал перу ветерана Великой Отечественной войны из Владивостока Я. Кана, который на днях вместе с супругой побывал на просмотре картины (видимо, предварительном) и оказался крайне недоволен увиденным. Впрочем, иного и быть не могло: фильм, состоявший из музыкальных клипов, однозначно был ориентирован на молодежную аудиторию и на представителей среднего возраста. Но отнюдь не на пожилых людей. Даже если они любят творчество Пугачевой, как это было в случае с супругами Канами. В своем послании ветеран войны писал:

«Не сочтите меня за человека, который все и вся критикует. Отнюдь нет! Это письмо вызвано тем, что мы очень высокого мнения об исполнительских возможностях Аллы Пугачевой и всегда с нетерпением ожидаем ее выступления. Но эта лента нас очень удивила.

Мы Пугачеву любим за голос, за прекрасное исполнение замечательных произведений наших советских поэтов и композиторов. Именно это создало ей популярность и признание, а не эксперименты с переодеванием в сопровождении безвкусной ритмики. Она много потеряла от этого фильма, во всяком случае в наших глазах. Мы ожидали увидеть фильм становления эстрадной певицы от «Арлекино» до песен наших дней, а увидели желание актрисы доказать свою исключительность».

А вот что писали в ленинградской газете «Смена» И. Ильина и Ю. Павлов: «Думается, и сценаристу, и режиссеру придется выслушать еще немало критических нареканий в свой адрес. В печати уже появились статьи о фильме „Пришла и говорю“. Но вот что настораживает: во многих из них, при общей негативной оценке ленты, при серьезных претензиях к чувству меры и вкусу создателей картины, постоянно делаются попытки отделить Аллу Пугачеву от фильма, адресовав все претензии к сценарию и режиссуре. А ведь достаточно взглянуть на титры, чтобы понять, кто „правит бал“. Часть текстов написана А. Пугачевой, музыка – ее же, круг исполнителей – ансамбль „Рецитал“, танцевальное трио „Экспрессия“ и т. д. – определен ею. Ну, само собою, царит на экране она. Фильм выстроен вокруг нее, и подлинные реалии (личные фотографии, детали быта артистки и т. д.), фрагментарно рассыпанные по разным эпизодам картины, убедительно подтверждают эту догадку. Так что, по всей видимости, режиссер Н. Ардашников допустил один-единственный просчет: позволил фактически отстранить себя от роли режиссера, оказался не в состоянии организовать художественное пространство фильма – словом, стал, по сути, фигурой обслуживающей, не более. Именно Алла Пугачева – не только героиня ленты, но и ее реальный создатель, ее полноправный и единственный автор. Другое дело, что между эстрадной артисткой А. Пугачевой и А. Пугачевой – автором фильма и его героиней – „дистанция огромного размера“, и хочется думать, что реальная личность певицы в концертной ее деятельности раскрывается правдивее, чем в монофильме…»

А вот отрывок из другой публикации – в газете «Литературная Россия». Ее автор – Валентина Иванова – пишет: «Не везет нашему музыкальному фильму. Или нет, не так! Не везет нашим музыкальным „звездам“ в кино. Какой-то получается странный зигзаг в сторону не столько музыкальности, сколько пошлости. Сами же тиражируем пошлое, мещанское представление о „звезде“…

Создается такое впечатление, что наши эстрадные «звезды» сильно торопятся запечатлеть собственный кинопортрет – и только. А спешка хороша в одном только деле, ничего общего не имеющем с искусством. И потому портрет получается, как в моментальной фотографии – аляповатый и непохожий. Не похожий не просто на этих именно актрис, но ничего общего не имеющий с их творческим обликом, если можно так сказать…»