Скандинав (СИ)

Думает Доброжир. Вижу, что в голове у него не складывается — какого такого хрена меня «они», которые «без торга всякого» не приютили и от хазарских псов не уберегли, да земельки у себя не отмерили, коли я полезный такой. Но на этот счет молчит, про другое говорит.

— Ладно, погоди ты, успеешь сходить. Давай наш торг сначала закончим, раз начали, глядишь договоримся, — предлагает. — Дам я тебе пшенички и остальное тоже дам, — со вздохом.

— В корзину положишь? — уточняю. — Я ж по другому не соглашусь, не унесу, к сожалению.

— Положу, говорю же, — отмахивается.

Тянет мне руку для рукопожатия.

— Вспомнил! — под дурачка хлопаю себе ладонью по лбу, одергивая руку, хотя почти уже пожал клешню головы. — Долбленку забыл добавить, точно! Ты, голова, корзинку с моим добром в долбленку положи и руки пожмем. Я без нее в нынешней ситуации совсем никуда.

— Долбленку?!

Доброжир от этих слов аж скукоживается весь, его всего передергивает, но руки все-таки не убирает. И я руку тоже на место возвращаю. Обмениваемся рукопожатием. Крепким таким, суровым и мужским, как печать стиснули, у меня аж в ране отдает глухой болью — голова мне кости в кисти пересчитывает как будто специально больно сделать хочет. Понятно отчего — не нравится голове, что я под конец сюда же лодку добавил… вот и жмет руку со всей своей немалой дури.

Лодка сама по себе стоит очень дорого, полагаю, что как те позиции, что я уже успел перечислить, но вместе взятые. В девятом веке долбенка это как средство передвижения. Осознав это, я впервые задумываюсь — сколько же должно быть стоит меч на самом деле, если голова дреговичей с легкостью соглашается на подобный обмен. Я то торговаться по списку пришел, а по долбленке, признаюсь, решил дурачка включить, и если бы не прокатило, то похлопал бы голову по плечу, поулыбался бы чутка — мол, пошутил, борщанул, приколов что ли не понимаешь? И я честно полагал, что не прокатит…

Но прокатило.

И раз прокатило — кайфанем, мне нечего терять, это понятно, полагаю. Стою, перевариваю свою удачу. Не плохо так — долбленка с бухты барахты на голову упала. На это я точно не рассчитывал, когда в селение к дреговичам шел.

— Ну, договорились, значит, Дрочень. Будет тебе и пшеничка, и долбленочка будет. А зачем тебе, кстати, это все? Где на болоте сеять… — голова хмурится и вкрадчиво продолжает. — За пределы земельки, что мы тебе отмерили выходить нельзя… или ты уже от нас уходить собрался? Я чего-то может не знаю, так ты поделись?

— Не собрался, — отвечаю. — Мы с тобой руки пожали.

— Угу… — привычно щурится голова.

Вижу, что не понимает Доброжир ровным счетом ничего. Но заинтересовал я его неимоверно. Хотя, попроси голова повторить весь сказанный мной бред — так не повторю ведь.

— А долбленка зачем понадобилась? Дам то я тебе ее дам, но прок от нее тебе какой? Вот этого не пойму.

— Ну как, товар свой вывозить на чем-то же надо, — уверенно отвечаю. — На чем, если не вплавь?

— Губы собрался везти? Откуда на целую долбленку… — вижу, что голова делает усилие, чтобы не договорить и не задать вопрос — откуда у меня столько грибов? Опять хочет показать, что не заинтересован, вот боженька переговоров, блин.

— Может губы, может не губы, там поди разберешь, как дела пойдут и чего мои товарищи приобрести захотят, чем я еще полезен окажусь, — отвечаю уклончиво. — Ты чего собственно интересуешься, голова?

Слышу, как Доброжир громко так сглатывает — ком у головы поперек горла встал от волнения. Ну не может он вразумить, о чем я таком толкую и по пополочкам эту информацию разложить не в состоянии. Я в глазах Доброжира загадками какими-то говорю и ни в какую здравую логику не вписываюсь. То про торг непонятный грибами рассказываю, коих в округе днем с огнем уже не сыскать. То на болоте якобы лихо обустроился и как следует разжился, что априори по разумению головы невозможно. Теперь вот ещё про долблёнку небылицы сочиняю, якобы вывозить с выделенной земельки что-то собрался. И это с болотца то? Доброжир ведь собственными глазами идел, что оттуда разве что болотную вонючую жижу вывести можно…

Вот Доброжир и сомневается, только за голову не хватается. Сам же от интереса лопается — то с какой готовностью я меняю дорогущий меч на полезные, но несравнимые по стоимости вещи, как я лихо грибами разбрасываюсь при дефиците оных, ставят голову в тупик. И этот самый интерес, что у него внутри бурлит, только разжигают из искорки в настоящее пламя. Заставляют все больше Доброжира укрепиться во мнении, что я не мучу воду, а правду говорю.

ОДНАКО!

Эти же размышления обо мне и о моих делах шажок за шажочком наталкивают Доброжира на мысль, что я должно быть какой идиот. Кто еще, если не знаю ценности вещам? А раз идиот, то меня очень просто обмануть, вокруг пальца обвести, чем Доброжир, судя по всему, не прочь заняться в ближайшем будущем.

Хех… ну-ну.