Скандинавский детектив. Сборник

Прокурор согласился, что все имеет свои границы, но никак не мог смириться с тем, что слышал. Он полностью и безоговорочно верил своему собственному объяснению самоубийства Боттмера: огромное разочарование после грубого отказа в просьбе о помощи. Но это объяснение никак не совпадало с тем, что говорил Викторсон. Объяснение Викторсона исключало основания к самоубийству.

Прокурор решил проанализировать события со своей точки зрения и добиться правды. Никогда нельзя знать точно, какие именно мотивы привели его к Самоубийству, сказал он себе. Какое-то краткое помутнение рассудка, внезапное смятение. Но самоубийство в любом случае остается фактом.

В тот вечер он несколько раз разобрал все от начала до конца и пытался при этом смотреть на события с разных сторон. Жена поинтересовалась, что у него за заботы, но вместо ответа он только что-то буркнул. К этому она уже привыкла и оставила мужа в покое.

Уже пора было идти спать, когда прокурор определил свое отношение к происшедшему. Но его все еще беспокоило, что Викторсон не сказал всей правды о своем разговоре с Боттмером. Там должны были прозвучать и куда более острые слова, которые лишили Боттмера надежды и привели к мыслям о самоубийстве.

«Да, я понимаю Викторсона,— подумал прокурор и задумчиво махнул рукой.— Есть вещи, о которых говорят, и есть такие, о которых лучше промолчать. В конце концов, политики — это отдельная каста».

— Что с тобой, дорогая? — спросил он жену. — Весь вечер ты такая тихая…

3.

У честолюбия двойное дно. Видимое демонстрирует восхищение начальником, миссия которого — помогать честолюбцу взбираться наверх. А второе дно черно от презрения к окружающим.

Молодой полицейский Джо был весьма честолюбив. Внешне его честолюбие проявлялось в аккуратности и служебном рвении. Вот и прокурор его заметил и периодически доброжелательно подбадривал. Но где-то глубоко внутри Джо весьма критически оценивал многие дела в руководстве города и его полицейской команды. Он не соглашался с Викторсоном и его компанией, к которой, как он точно знал, принадлежал и прокурор. Они слишком стары, думал Джо, и слишком трусливы и потому делают много лишнего, только чтобы удержаться у власти.

На службе он обычно находился с девяти до пяти. Потом вечерами корпел над учебниками для заочного обучения, это были ступеньки на служебной лестнице, по которым ему предстояло взбираться. Поначалу он брался за все предметы сразу, но потом уяснил, что придется сосредоточиться только на определенных вещах. Его нынешний учебный план включал шведский, немецкий и английский.

Одновременно Джо усиленно листал и книгу жизни, которую прелестные землячки помогали ему читать между строк. Поначалу это освоение было бесплановым, но постепенно он привык к известной сосредоточенности и в отношениях с девушками. Мег, на которой он остановился, работала в аптеке.

Назавтра после заседания городского совета, на котором обсуждали вопрос о мусоровозе, владелец «Гранд-отеля» устраивал праздник с танцами. Мег сшила новое вечернее платье, и ей очень хотелось показаться в нем. Потому она дала Джо понять, что если он ее любит, то закажет в отеле столик на двоих. Джо, разумеется, ее любил и столик заказал.

Хозяин гостиницы был рьяным сторонником известного движения, которое силилось отвлечь шведский народ от самогона тем, что учило его пить больше вина. Его вечеринка должна была проходить под знаком сбора винограда, стать чем-то вроде римских дионисий. На таких вечеринках танцуют и поют.

Там было все для создания праздничного настроения. В обеденном зале у всех на виду стояли пузатые бочонки, чтобы каждый знал, о чем идет речь. В бочонках этих прежде держали селедку, но теперь их отмыли и вычистили, так что выглядели они вполне достойно.

Со двора отель оброс диким виноградом, который приходилось подстригать, поскольку на листве гнездилось слишком много насекомых. Срезанные лозы удалось с толком использовать. Их гирляндами развесили по стенам и обвили вокруг бочонков, которые в таком оформлении выглядели вполне по-диониссийски.

Местный ансамбль по такому случаю нарядился во взятые напрокат тирольские костюмы. Тироль и долина Рейна в понимании хозяина отеля были понятиями тождественными.

Платье Мег походило на белую майскую ночь с соловьиными трелями.

— О, Джо, — вздохнула она, — это будет прекрасно.

— Я тоже в восторге, — подтвердил Джо, лаская ее взглядом. — Полагаю, будет мне работа и с перебравшими норму. Я люблю тебя!

— Посмотри, на столах листочки с текстами песен!

— «Ein Konig ist der Wein», — прочитал Джо. — Это значит, вино — король.

Мег очарованно заворковала.

— Знаешь, кем бы я сейчас хотела быть?

— Нет, кем?

— Сама собой.

— Darling, — на этот раз Джо попрактиковался в английском, — I love you.

— Перестань, на нас смотрят.

Торжество винопития развивалось в соответствии с лучшими представлениями хозяина отеля. Ни один столик не остался незанятым. Пришло много молодых пар, которые в другое время в отеле не показывались. Джо своим тренированным полицейским взглядом узнавал большинство из них.