Скандинавский детектив

— Отчего же, прекрасно помню, — любезно отозвался портье. — Он не вскрывал конверт. Сунул в карман и ушел. Времени было в обрез.

На минуту-другую Веспер Юнсон задумался. Потом спросил, когда Лео Леслер вернулся в гостиницу. Примерно в половине двенадцатого. Портье как раз дежурил в ночь и сам выдал ему ключ от номера. Да, он действительно вроде как слегка нервничал. Схватил ключ и чуть не бегом к себе. А из номера сразу позвонил в город. Разговор был коротким. Нет, по части одежды портье ничего не заметил.

— Вы не знаете, позавчера вечером он не выбрасывал ботинки? — поинтересовался комиссар.

— Сейчас спрошу у горничной, — сказал портье.

Он отошел к коммутатору, а я наклонился к Весперу Юнсону.

— Выходит, сержант не обнаружил в гардеробе Лео правого ботинка с кнопкой? — самодовольно ухмыльнулся я.

— Все верно, — буркнул он.

— Вы забываете об одной возможности.

Он скептически покосился на меня.

— Какой?

— Лео мог просто-напросто вытащить кнопку.

— Но след от нее он удалить не мог.

— А следа не было?

Он нетерпеливо мотнул головой.

— Раз этот ловкач догадался купить ботинки на два номера меньше, чтобы на него даже тень подозрения не упала, вполне вероятно, что он избавился от опасной обуви.

Портье вернулся к стойке. Нет, горничной выброшенные ботинки не попадались.

Веспер Юнсон даже бровью не повел. Верный своей привычке, он тотчас сменил тему разговора.

— У Леслера есть машина?

— Да, есть. Маленький «опель». Сейчас он где-то в ремонте. Кажется, в автомастерских поблизости от Ернгатан. — Портье улыбнулся. — Херр Леслер неслучайно выбрал эти мастерские. К их услугам обычно прибегал его богатый брат, что позволяло Лео Леслеру относить расходы по ремонту на его счет. Херр Леслер сам на это намекал.

Послышались шаги, я оглянулся: Лео Леслер, по пятам за ним сержант. Лео Леслер остановился перед Веспером Юнсоном и сердито буркнул:

— Что теперь?

Комиссар пропустил его реплику мимо ушей, поблагодарил портье, и мы все вместе проследовали по лестнице на улицу, к машине.

Трое моих спутников разместились на заднем сиденье. Сам я остался на тротуаре, подозревая, что в моей помощи больше не нуждаются. И предчувствие оправдалось.

— Позвоните через часок-другой, — сказал Веспер Юнсон, захлопывая дверцу у меня перед носом.

Машина рванула с места и скрылась из виду.

Мавр сделал свое дело?

Скорее обиженный, чем огорченный, я послонялся по городу и, в конце концов, сел на скамейку в парке. Сенсационные события этого вечера по-прежнему занимали мои мысли. О чем Свен Леслер писал брату? О неожиданном решении жениться? Случайно ли Хелен получила письмо в тот же день? Связаны ли эти письма между собой? Вопросов было множество, и все они ставили в тупик. Может, как раз сейчас Веспер Юнсон узнал ответ на большинство из них. Может, его секретарша как раз переписывает набело признание Лео Леслера.

Он сказал, чтобы я позвонил через часок-другой. Пока прошло всего сорок пять минут. Я вздохнул, поднялся и по переулкам отправился домой. Дежурный телефонист сообщил, что было несколько звонков: два из студии, четыре от Алана Андерсона. Рекорд поставила моя тетушка: пытаясь связаться с любимым племянником, она звонила раз восемь, не меньше.

Я обзвонил всех по очереди. В студии не ответили, что совсем неудивительно, поскольку время близилось к семи. Алан Андерсон был полон ожиданий.

— Как дела у нашего знаменитого репортера?

— Блестяще! — буркнул я. — Убийца с почти стопроцентной вероятностью изобличен, и ваш покорный слуга весьма этому поспособствовал.

Он присвистнул.

— Будешь получать нашу газету по гроб жизни, обещаю!

— От любой самой фантастической истории тебе и то было бы больше проку, — остудил я его пыл. — Из нее можно хоть заметочку выжать. А тут ни строчки не жди. Во всяком случае, до поры до времени.

— А когда придет пора?

— Понятия не имею. Попозже позвоню.

После известной душевной борьбы, в которой одержали верх родственные чувства, я набрал номер тетушки. И совершенно зря.

— У нас не хватает четвертого, — объявила она, — поэтому ты непременно должен прийти. Столько раз меня обманывал…

— Но я хотел сегодня лечь пораньше, надо выспаться, — жалобно возразил я.

Ее молчание стало суровым укором.

— Я полагала, ты мог бы пожертвовать один вечерок бедной старой тетушке, — наконец заявила она. Я молчал, и она оживленно продолжила: — Прелестные дамы и в бридж играют изумительно.

Я тяжело вздохнул.

— Куда ехать?

— Какой ты милый! — защебетала тетушка. — Корнхамнсторг, шесть. В Старом городе. Прелестная квартирка-студия, поверь. Хозяйку зовут Эстер Карлберг. Честное слово, ты будешь в восторге. Она просто восхитительна. Только, Харри, без четверти восемь, не опаздывай.