Скандинавский детектив

— Я тоже в восторге, — подтвердил Джо, лаская ее взглядом. — Полагаю, будет мне работа и с перебравшими норму. Я люблю тебя!

— Посмотри, на столах листочки с текстами песен!

— «Ein Konig ist der Wein», — прочитал Джо. — Это значит, вино — король.

Мег очарованно заворковала.

— Знаешь, кем бы я сейчас хотела быть?

— Нет, кем?

— Сама собой.

— Darling, — на этот раз Джо попрактиковался в английском. — I love you.

— Перестань, на нас смотрят.

Торжество винопития развивалось в соответствии с лучшими представлениями хозяина отеля. Ни один столик не остался незанятым. Пришло много молодых пар, которые в другое время в отеле не показывались. Джо своим тренированным полицейским взглядом узнавал большинство из них.

Столик, который он заказал, стоял рядом с деревянной перголой, щедро увитой срезанными виноградными лозами. Они чувствовали себя так, будто сидели возле густой живой изгороди. За соседними столиками с той же стороны перголы расположились двое землемеров из сельскохозяйственного департамента, погруженные в профессиональную беседу, и лысоватый торговец галантереей, который привел с собой разъездную торговку шляпками. Дама была выше него ростом, и глаза ее уже подозрительно поблескивали.

Аброка наполнилась голосами. Они слышались на площадях и улицах, из распахнутых окон и на заросшей кустами набережной. Всюду летали обрывки разговоров, беспорядочные мысли, случайные реплики: «Дома такое не устроишь… Она в этом платье, как в мешке… Что ты на меня так смотришь… Если эта чертова ипотечная касса не уступит… Белое вино нельзя подавать к мясу… Любить по-настоящему можно только раз в жизни… В этом несчастном городишке вообще не носят шляпок… В случае с Боттмером полиция явно ошиблась…»

Джо выпрямился. В первую минуту он не понял, откуда долетел этот голос. Но потом решил, что из-за живой виноградной изгороди. Тем временем следующую реплику он пропустил. И теперь напряженно ждал продолжения.

— Глупости, — ответил тот же голос на какую-то реплику. — Стал бы он тащиться в такую даль только ради десятиминутной стычки с Викторсоном! Ясно, что приехал в город по какому-то делу. Хотел бы я знать, почему полиция не захотела с этим разобраться.

Мег схватила Джо за плечо.

— Извини, — сказал он, — я не хотел быть невнимательным.

— Верю, не хотел. Но был.

— Надо бы нам что-то заказать. Что ты будешь?

Заказывая, он не мог подслушивать разговор за изгородью, но голос уже узнал. Говорил кондитер Альготсон, который сдал пустырь владельцу луна-парка.

У Джо не было времени толком разобраться со случаем Боттмера, но кое-что он о нем слышал и целиком согласился с Альготсоном в том, что покойный адвокат заявился сюда совсем по иному поводу, а не только ради краткой стычки с коммерсантом.

— Что с тобой? — спросила Мег.

— Ничего. А что?

— Временами ты мыслями где-то совсем в другом месте. Думаю, тут замешана какая-то другая девушка….

— Какая другая девушка, когда ты со мной?

— Тогда в чем дело? Это неспроста.

— Меня заинтересовал разговор за соседним столом. Я невольно кое-что подслушал. Там обсуждают одно уголовное дело, которым довелось заниматься и мне.

Джо был уверен, что это прозвучало как надо: уголовное дело, которым довелось заниматься и мне. Не каждый занимается уголовными делами. Мег поняла, как это важно для него, и постаралась проявить интерес. Теперь они оба прислушивались к разговору за изгородью: вдруг узнают что-нибудь еще.

Тот, кто поначалу возражал, теперь, похоже, уступил.

— Вполне возможно, что Боттмер планировал и еще кое-что. Думаю, хотел поговорить и с другими.

— Ну да, или что-то с них получить. Знаешь, что я думаю?

— Нет, а что?

— Что, по крайней мере, часть из растраченных денег он где-то припрятал. Например, закопал.

— Закопал? Как пират, ха-ха-ха! И где? На необитаемом острове?

— Где-нибудь в укромном уголке, — не унимался Альготсон. — Кстати, когда ты вспомнил про пиратов, мне пришло в голову, что у пристани он держал яхту. Так что это могло быть любое безлюдное место.

— Пристань, — без особого восторга сказал другой. — Но в таком случае… Проклятые комары! Я поймал уже с десяток!

И тут Джо пришло в голову, что последний путь Боттмера вел как раз к пристани. Знает ли об этом Альготсон?

— Посмотри, Джо, — отозвалась Мег, которой показалось, что она уже достаточно времени пожертвовала его интересам. — Смотри, пришел оркестр!

Музыканты вернулись с перерыва, переодевшись в тирольские шорты и вышитые рубашки. Дирижер строил публике веселые рожицы, чтобы привести ее в хорошее настроение, как и положено на празднике рейнского вина. Казалось, виолончелист расстроен. Стыдливость не позволила ему надеть тирольские шорты, ибо он относился к тем людям, что весь год носят длинные брюки. Голые ноги, которыми он обнимал виолончель, отливали голубым, как моченая селедка.