Скарабей в наследство

— Конечно, только переоденусь. — Кейтлин постаралась скрыть детскую радость. Что может быть увлекательнее прогулки по подземелью с сокровищами? Еще бы спутника сменить, тогда бы счастью не было предела, но это уже даже не мечты, а нечто совсем несбыточное. Девушку волновал только один вопрос, который она тут же озвучила:

— Я так и не поняла, в чем будет заключаться моя помощь. Что конкретно вы от меня хотите?

— Я был в схроне пару раз и видел, что представляет собой каталог — это ряды папок с информацией по каждому отдельно взятому артефакту. Я просто физически не смогу перебрать их все, — пояснил Даниэль. — Сожалею, что не могу предложить вам более увлекательное занятие.

— Ничего страшного, думаю, это будет достаточно увлекательно для меня! — радостно прощебетала девушка, стараясь унять глупую улыбку, и убежала к себе в комнату.

Глава 10

Кейтлин собралась достаточно быстро, сменив только верхнее домашнее платье на болотно-зеленое дорожное. Оно, конечно, не было траурным, как предписывали обычаи, зато на нем совсем не видно грязи. В последнюю минуту девушка прихватила с собой небольшую сумочку, в которой обычно носила револьвер. Она не думала, что оружие пригодится, но с ним было спокойнее, а лишняя предосторожность никогда не помешает. К тому же в подвалах бывают крысы, а крыс девушка боялась. Лиз в детстве всегда рассказывала про них страшилки, и с тех пор Кейтлин относилась к серым хвостатым грызунам с большой осторожностью.

— Боитесь, что в подземелье ваша красота померкнет? — усмехнулся Даниэль, увидев, что Кейтлин захватила с собой ридикюль. Девушка промолчала, лишь кинула раздраженный взгляд в сторону черноволосого наглеца. Нет. Общаться с ним было решительно невозможно. Пусть не надеется, что она станет оправдываться. Хочет считать ее вертихвосткой, которая только и умеет пудрить нос — это его право. Она не станет никого переубеждать. Мама бы это одобрила.

Кейтлин немного боялась: Даниэля, энергетика, которого была слишком сильной и подавляющей; темных подземелий, где неизбежно водились ненавистные крысы; странной каменной двери, испещренной непонятными символами. Она казалась частью стены в конце длинного коридора первого этажа и выглядела монументальной. Не верилось, что эту махину можно сдвинуть в сторону. Хоть при помощи физической силы, хоть при помощи мистической.

Книга заклинаний — старая, в темном засаленном перелете, водруженная Даниэлем на один из мраморных постаментов, тоже пугала. Кейтлин всегда считала себя уравновешенной и здравомыслящей особой, далекой от оккультных наук. Она не верила в магию, предпочитая признавать лишь факты. Но что делать, если потустороннее, сверхъестественное незаметно стало частью жизни? Девушка не понимала, чему верить — своим глазам или голосу разума. Никогда раньше ей не приходилось выбирать. Обычно то, что она видела, не противоречило доводам рассудка.

Полутемный коридор, в который редко кто заходил, освещали лишь принесенные Даниэлем свечи. Самая толстая стояла возле массивной книги. На незнакомые буквы падали красноватые отблески пламени.

— Ну что, начнем? — улыбнулся молодой человек, и Кейтлин с тревогой заметила, что у него слегка дрожат руки. Даниэль Фармер‚ похоже‚ тоже нервничал. Интересно, почему.

— Как это работает? — в последнюю минуту поинтересовалась девушка и увидела, что лорд Фармер как-то уж очень неопределенно передернул плечами. Видимо, сам он не многим лучше Кейтлин представлял механизм работы книги заклинаний.

— Барон Макензи обожал всевозможные головоломки, — Даниэль подошел к каменной плите и осторожно провел кончиками пальцев по вырезанным письменам. — Надпись на двери — это древне-шумерский. Я ее перевел — обычное запугивание, которое сводится к простой угрозе: «Назови правильные слова или погибни». Символы вверху и внизу — это изображения животных и птиц. Своего рода послание, как я предполагаю, мне — следующему хранителю сокровищницы.

— То есть дядя, с одной стороны, использовал такой замок, который можно открыть, лишь зная тайный код…

— А‚ с другой, оставил для меня подсказку, разгадав которую я смогу войти внутрь. Предполагается, что понять ее смогу только я. Все остальные, кто попытается открыть дверь, пойдут по ложному пути, и их настигнет расплата.

— Но вы же разгадали ее?

— Предполагаю, что да, — голос Даниэля звучал подозрительно неуверенно.

— В чем же тогда проблема?

— Барон Макензи всегда был лучшего мнения о моих умственных способностях, нежели я сам. Опасаюсь, что он меня переоценил.

— Но мы не сможем узнать, правы вы или нет, пока не попробуем. Так ведь?

— Так.

— Чего же мы ждем?

— Я собираюсь с духом, — раздраженно бросил Даниэль и с ненавистью покосился на книгу. — Мой отчим обладал удивительной фантазией, и я даже предположить не могу, что нас ждет, если я ошибся. Думаю, что ничего хорошего.

— В моей сумочке пистолет.

— Что?

— Я говорю, в моей сумочке не зеркальце и пудра, как вы подумали, а пистолет. Револьвер, подаренный отцом, я умею им пользоваться. Правда.