Тимоти открыл глаза.
— Еще, пожалуйста, — сонно попросил он.
— О, да, пожалуйста, мисс, спойте это еще.
Все удивленно посмотрели на странного молодого человека, стоящего рядом. Он держал поношенную шляпу в грубых грязных руках перед своей залатанной курткой. Он бы выглядел на двенадцать лет, если бы не клочья бороды, торчащие на подбородке.
— Я прошу у вас прощения, леди и джентльмены, — сказал он. — Я понимаю, что мешаю вашей вечеринке, но моя мать пела эту песню мне и сестрам. Она переворачивает мне душу.
— Садись, юноша, — сказала Морин. — У нас еще остался пирог, а также замечательный сыр и хлеб в корзине. Как тебя зовут и откуда ты?
Мальчик присел на колени рядом с ней.
— Дэнни Мюррей, миледи.
Он поправил жесткие черные волосы у себя на лбу, затем вытер руки об рукав и взял кусок хлеба, который Морин вынула из корзины. Он жадно ел.
Билли начал играть.
«На крыльях ветра…» — пела Кейти. Голодный парень проглотил кусок и запел вместе с ней.
«…слушай дуновение ветра…» — они закончили, три раза полностью повторив припев. Глаза Дэнни Мюррея блестели, как черные драгоценные камни.
— Ешь, Дэнни Мюррей, — сказала Морин. Ее голос был строгим. — Тебе понадобятся силы позже. Я собираюсь заварить чай, а затем мы хотим услышать еще твое пение. Твой ангельский голос, словно дар с небес.
Это была правда. Ирландский тенор парня был чистым, как у Джералда.
О'Хара занялись приготовлением чая.
— Я выучил новую песню, может, вам понравится, — сказал Дэнни, когда Морин стала разливать чай. — Я с корабля, который останавливался в Филадельфии перед тем, как пришел сюда. Спеть ее вам?
— Как она называется, Дэнни? Я могу ее знать, — сказал Билли.
— «Я возьму тебя домой».
Билли покачал головой.
— Я буду рад выучить ее с твоей помощью.
Дэнни Мюррей улыбнулся.
— Буду рад показать ее тебе.
Он отбросил волосы с лица и набрал воздуха. Потом он приоткрыл губы, и песня полилась, как блестящая серебряная нить.
Скарлетт присоединилась к аплодисментам. Это была прекрасная песня.
— Это было так здорово, что я забыл выучить, — сказал Билли с сожалением. — Спой ее снова, Дэнни, чтобы я заучил мелодию.
— Нет! — Кэтлин О'Хара вскочила. Ее лицо было в слезах. — Я не могу слушать ее еще, я не могу!
Она вытерла глаза ладонями.
— Простите меня, — всхлипнула она. — Мне нужно идти.
Она осторожно переступила через спящих детей и убежала.
— Я извиняюсь, — сказал парень.
— Пустое, это не твоя вина, юноша, — сказал Колум. — Ты доставил нам настоящее удовольствие. Несчастная девочка тоскует по Ирландии, и случайно ее зовут Кэтлин. Ты будешь очень любезен, если споешь под аккомпанемент.
Музыка играла до тех пор, пока солнце не село, и ветерок стал прохладным. Потом они пошли домой. Дэнни Мюррей не смог принять приглашения Джейми на ужин. Он должен был возвращаться на корабль с наступлением сумерек.
— Джейми, я думаю, что мне нужно взять с собой Кэтлин, когда я уеду, — сказал Колум. — Она пробыла здесь достаточно долго, чтобы почувствовать тоску по дому, а ее сердце до сих пор тоскует.
Скарлетт чуть не пролила кипяток себе на руки.
— Куда вы едете, Колум?
— Назад, в Ирландию. Я приезжал только погостить.
— Но епископ еще не изменил своего мнения относительно Тары. К тому же мне нужно поговорить с вами кое о чем еще.