Сказ о Грозной воительнице и о несносном Рыжике (СИ)

— Сирины, вы же не забыли про мой выигрыш? Не хотелось, знаете ли, заподозрить вас в жадности… — смотрел он при этом на Клыкастика и Косматика.

Хи-хи, какой у нас действительно зверинец!

Первым от парты отлепился вампир. Очень медленно, вальяжно подошел к плату, скучающе извлек один рилл — вложил его в карман платовского пиджака, и выплыл из аудитории, гордо храня молчание…

Плат же гордостью не страдал, а помалкивать так и вовсе был не способен, потому вслед вампиру понеслось патетичное:

— Благодарствую, красноглазик!

Дальше к Эрику подошел оборотень, спокойно подал руку с монетой, а когда легковерный Шут, потянулся за наградой, медвежьей хваткой, эту руку сцапал… Форме мигом скривился, а оборотень, погрозив ему указательным пальцем другой руки, проговорил:

— Квиты. Только я обойдусь без словесного сопровождения, — после чего отпустил несчастного победителя и действительно в тишине покинул наше общество.

За ним к выходу постепенно стали подтягиваться и остальные, но тут Шут опомнился и воскликнул:

— Эй, народ, вы куда? А познакомиться? — глядя в глаза Зазнайки, уточнил: — Не откажусь и поближе, — и старательно поводил бровями.

Эльфийка фыркнула, Подлиза с секундной заминкой повторила тот же маневр. А я, не выдержав, прыснула, тем самым привлекая внимание Эрика.

— Я! Я очень хочу познакомиться с тобой поближе, — стараюсь говорить томно, хотя опыта у меня в таких делах нет. — Очень хочу… Особенно меня интересует близкое знакомство с твоим кошельком. Мне, сирин, кажется, что вы задолжали половину выигрыша!

На это Шут недовольно напыжился, словно боевой воробей, и укоризненно воскликнул:

— Нет, я, конечно, ценю честность в девушке, но половина — это грабеж, знаешь ли!

На выручку мне пришел тролль, который уже тоже встал из-за своей парты и поравнялся со мной. Он же и подытожил:

— Ты давай-давай, не жадничай. Красивых девушек нужно баловать. А знакомиться будем после занятий, тогда и времени побольше будет и настроение повеселей!

Видно помня стальную хватку оборотня и оценив внушительные кулаки Рина, плат сдался и, достав один рилл, протянул его мне.

— Ну, разве что красивых… Честно, была б ты, Лия, некрасивой, рыцарь бы тебе твой не помог, — после чего показал Эриниру язык и выбежал из аудитории.

Мгновение мы с моим заступником пораженно молчали, а затем одновременно захохотали! Да так заразительно, что даже невозмутимые Посредник и Зазнайка на время выпали из образа и заулыбались, враз став гораздо симпатичней и живее, что ли.

Но вдруг на моей парте неожиданно громыхнула миниатюрная молния и образовался маленький смерч, из которого вышла домовая, одетая в белый передник и поварской колпак. Судя по всему, ко мне явился парламентер из столовой! При этом миниатюрная женщина сама напоминала пышку — была дивно румяна и приятно округла в теле. В руках же сей фольклорный элемент, без которого не обходится любая уважающая себя ведунья, держала поднос. А на нем… на нем, о боги, стояла творожная запеканка, щедро политая сгущенкой и украшенная малинкой. В стакане же рядом дымилось и манило какао!

О-о-о, от запаха этого напитка, желудок пришел в экстаз, а я с трудом сохранила способность связно мыслить, потому слабым голосов изрекла:

— Это мне?

Пышка, в смысле домовая, недовольно на меня воззрилась, при этом колпак, который судя по всему, был ей немного велик, сдвинулся на лоб, пародируя насупленную хозяйку. Но она не придала этому значения и так же недовольно ответила:

— Только ты здесь подходишь под описание: тощая, мелкая и в веснушках! А вообще делать мне больше нечего, как всяким дистрофикам персонально завтрак разносить. И что только в тебе мой мальчик нашел, смотреть же не на что? Ну, ничего, он у меня заботливый, откормит, — сказано было до того горделиво-непреклонным тоном, что я таки даже поверила, что "ее мальчик" сможет!

Вот бы еще узнать, о каком мальчике идет речь?

Однако расположения у меня к этой поварихе с каждым сказанным словом становилось все меньше и меньше. Потому, в конце концов, не выдержала и буркнула угрюмо:

— Спасибо, конечно, за "заботу", — последнее слово выделила отдельно, вложив в него весь свой сарказм. — Но я понятия не имею, о ком вы говорите, да и есть мне теперь совсем не хочется. Умеете вы отбить аппетит!

Окультуренная нечисть не прониклась, грозно сложив руки на не менее грозной груди, ответила:

— Ох, прав был мой мальчик, так и знал, что ерепениться будешь! — погрозила кулаком, после чего извлекла из передника листок бумаги, и протянула мне, добавив: — На вот, ознакомься, неблагодарная!