Сказ о Халлеке Торсоне

— Ты всерьёз все эти вопросы ставишь? — Низа кивнула на лист в руке Фарона.

— Разумеется. Но ни один из них пока не представляет настоящей опасности, самый близкий станет насущным лет через восемь-десять, не раньше. А с тем, что мы подкинули Халлеку, он окончательно запутается.

— Думаешь? — в голосе магессы звучало неприкрытое сомнение.

— Ну, — Фарон пожал плечами, — полной уверенности во всём быть не может, сама знаешь. Всегда есть некоторая вероятность, что что-то пойдёт не так как задумано. Но трудности надо разрешать по мере их поступления, верно?

Низа вздохнула.

— Так-то оно так, но что-то меня всё равно грызёт. Женская, чтоб её так, интуиция.

— Согласен. Поэтому будем повнимательнее.

Магесса встала и подошла к окну. Сегодня Белая Цитадель стала белой не только из-за камня стен и зданий, её медленно и мерно засыпал пушистый бесшумный снег. На обширной площади две дюжины курсантов обкидывали друг друга снежками. Чутьё Низы никогда не давало сбоев, но сейчас ей не хотелось, чтобы сбылись её опасения. Наверное, и правда пора отдохнуть от этой круговерти погонь и размышлений.

Распахнулась дверь, просунулась голова охранника.

— Вас срочно вызывают во врачебное крыло, — он протянул обрывок бумаги, зажатый в пальцах, — вот.

Фарон взял клочок, прочитал, его лицо перекосилось.

— Что такое?

— Сахиль. Какой-то непонятный приступ, её унесли прямо с занятий. Бегом.

В госпитале их встретил начальник медслужбы, вечно хмурый беглый сусассец Мардук Баал ал-Резани, затянутый в белый до ломоты в глазах халат.

— Ваша воспитанница потеряла сознание на тренировке по бою в ограниченном пространстве. Немного пришла в себя, но что-то постоянно бормочет. Всё что я смог разобрать — зовёт вас. Пойдёмте.

Девушка находилась в светлой небольшой палате с окном во всю короткую стену. Волосы намокли от пота, сиделка то и дело меняла ей холодный свёрток на лбу и обтирала руки и ноги. Глаза Сахили были закрыты, но губы трепетали, еле слышно бормоча какие-то отрывистые слова. Низа придержала Фарона у двери, набросила на себя «большое ухо» и тихонечко подошла к кровати — в таком состоянии обычные шаги гремели бы как подковы тяжеловоза по брусчатке. Но всё равно речь была неразборчива, магесса сначала едва разбирала отдельные слова на языке Нордхейма, а когда поняла, что Сахиль просто повторяет по кругу одно и тоже, как будто повторяя заученный текст, постепенно сложила всё воедино. Отойдя к Фарону, она перешептала ему услышанное. Казначей побледнел и неверяще посмотрел на магессу.

До Змеиной Халлек добрался за пятнадцать дней, не особенно торопясь. Лошадь у него была одна. Провинция Партон, земледельческий центр Весталии, чернела убранными и перепаханными «под снег» полями. Здесь зима ещё не вступила полностью в свои права и проявлялась лишь холодными до стеклянной корочки на воде, ночами. Река у берегов схватывалась «салом», но с восходом солнца оттаивала и продолжала нести спокойные в этой части течения воды на север, чтобы добавить их к потоку Мирной. Здесь Халлек задержался на пару дней, чтобы пополнить припасы, и двинулся дальше на юг, в сторону истоков Змеиной, находившихся в озерцах Пригорья. За этим пологим горным хребтом начинались обширные саванны Бурганга, которые занимала лоскутная Сусасса. Он предполагал добраться до Пригорья, а там повернуть на восток, чтобы не заходить на земли постоянно грызущихся султанатов. Правда, в самих Рыжих Степях вотчина орков, но с этим прямолинейным народом договориться куда легче, чем с лукавыми и изворотливыми сусассцами.

В паре дней пути от Пригорья перелески и степные рощи стали сдвигаться и густеть, дорога вела между всё более выделявшихся холмов. На горизонте уже смутно темнела масса хребта. Халлек остановился в небольшом, но очень оживлённом посёлке под названием Полоска. Сюда сходились на отдых егеря, на обмен и торговлю охотники, и здесь же неподалёку находился постоянный лагерь II Южного Легиона. Лагерь был скорее отдельным посёлком, укреплённым по всем правилам военного искусства, но все торговые и увеселительные заведения согласно обычаю находились только в ближайшем населённом пункте. Поэтому легионеры всех чинов и должностей в увольнительные ходили и ездили сюда, восемь вёрст — или пять миль, кто как считает — не расстояние. В общем, посёлок процветал. И естественно, что сюда же стекались новости со всей округи. Что-то протекало из разведотдела, что-то привозили купцы, приносили те же охотники и егеря, порой забиравшиеся за две сотни вёрст — всё оседало в трактирах и на постоялых дворах Полоски. Выбрать, где остановиться, было из чего, и нордхеймец не торопясь ехал по улице, наблюдая, какое заведение предпочитают младшие офицеры. Рядовые, кроме слухов, обычно мало что знают толкового, а старший командный состав предпочитает отдыхать в таких местах, куда его самого скорее всего не пустил бы вежливый, но настойчивый привратник.