Сказ о Халлеке Торсоне

— Кажется, да. Подозреваю, это какое-то очередное творение безумного мага, освоившееся с самостоятельной жизнью.

— Очень похоже. О таких — она пнула бездыханную тушку — я ещё не слышала. Возможно, они обитают в самой глуши, подстерегая потерявших бдительность.

— Ага. Говорил я тебе, не надо было туда идти, — вздохнул Халлек. — Ну, идём к костру, не под этим же фонариком сидеть. Надо и собой заняться, а то неизвестно в кого они своими рылами тыкали в прошлый раз. Там у меня в поклаже крепкая настойка есть, как раз для таких случаев.

Сейда кивнула, встала, взявшись за руку Торсона. На ней тоже было прилично крови, непонятно правда чьей. Она пошатнулась, но удержалась на ногах. Вернувшись к почти погасшему костру, путники обнаружили, что кто-то пытался порыться в их вещах, но привязанные рядом лошади отпугнули непрошеных гостей. Рассмотрев следы, Халлек пришёл к выводу, что поживиться пытался всего лишь крупный барсук, да и то не успел ничего распотрошить.

Они спустились к ручью, отмылись и обработали раны, промыв их жгучей настойкой. Эльфиня попробовала воспользоваться собственными способностями, но они не всегда срабатывали, и сейчас никакого действия не возымели. Оставалось надеяться на тугие повязки, но кровь всё равно сочилась — слишком глубокие проколы и повреждения оставили клювастые.

Сейда ощупала затылок, где прошлось лезвие кинжала.

— Чую, нам или надо отсидеться тут, или поскорее добраться до ближайшего поста. А это что туда, что сюда, двадцать вёрст. Ты как, усидишь?

— А куда я денусь? — пожал плечами Халлек. — Надо, значит усижу.

Сейде показалось, что сверху на неё надвигается бесконечная белая плоскость. Она пыталась пошевелиться, но тело её не слушалось, отвечая лишь слабыми шевелениями. Даже позвать на помощь она не могла, вместо голоса горло исторгло слабый, невнятный хрип. Мысли путались, вот белая бесконечность перекосилась и заструилась волнистым потоком. Рядом кто-то заговорил на странном, тягучем языке, и эльфиня окончательно отказалась понимать, что с ней происходит. Можно было только разобрать, что один голос мужской, а другой женский. Вот только что они с Халлеком отбивались от существ, чудовищно похожих на малолетних детей, потом выбрались из леса, чтобы привести себя в порядок. А дальше? Кажется, они вдвоём пошли к ручью, отмылись от своей и чужой крови, перевязали раны и порезы… и? Где же в таком случае Халлек? Она вновь попыталась двинуться, хотя бы повернуть голову, но то, что закрывало от неё остальной мир, вдруг исчезло. Это был всего лишь полог, прикрывавший кровать. Тягучие голоса рядом превратились в нормальные.

— Не двигайся, ты ещё слишком слаба, — это был Халлек.

Она вскинулась, как ей показалось, но для Халлека и Гиллианы, медика охранной полусотни это выглядело просто коротким судорожным рывком. Эльфиня уронила голову на подушку, поняв, что единственная часть тела, подчиняющаяся ей — глаза. Она сосредоточилась, заставив голосовые связки работать, и тихо спросила:

— Что случилось? Где мы?

Торсон помог ей сесть, подоткнув подушку, протянул прозрачный стакан с каким-то питьём подозрительно зелёного оттенка. Но вкус у него оказался приятным, язык защипало прохладой. Из горла ушло ощущение сухости, а глаза наконец стали смотреть ясно, без расплывчатой пелены. Сейда разглядела и Халлека, сидевшего рядом, и женщину средних лет в строгом белом наряде. Тёмные волосы с одной седой прядкой подстрижены коротко, по плечи, спокойное лицо. И острые-острые голубые глаза, редкой для человеческих женщин ясности.

— Мы на путевой заставе. Позавчера мы всё-таки добрались сюда, ты не помнишь?

Эльфиня покачала головой.

— Нет. Помню только что вернулись к костру.

— Мы переночевали и рано утром поехали сюда, на заставу. За пару миль тебе стало очень плохо, ты еле держалась в седле. Пришлось привязать тебя. Гиллиана служит здесь, она хороший врач и знакома с местными опасностями. Тех тварей, что напали на нас, называют плаксами или нытиками. Они мало где остались, но нам свезло остановиться неподалёку от их логова. Как они действуют, мы уже поняли на своей шкуре, — криво усмехнулся Халлек. — Расскажи, что ты там нашла, — поднял он взгляд на Гиллиану.

— Плаксы достаточно чистоплотны, так как живут семьями по десять-пятнадцать особей. Но в их хоботке часто остаются частицы чего-то, что они съели раньше. Во время атаки они как бы сморкаются, чтобы прочистить хоботок, и его содержимое может попасть в рану. Обычно это уже не имеет никакого значения, редко кому удаётся уцелеть в таких переделках. Так что у тебя едва не началось заражение. Я прочистила ранки и заклеила их особой смолой, которую делают местные жители. Она предохранит ткани от воспаления, а потом выйдет сама, как небольшая вязкая пробка.

Эльфиня кивнула, и озадаченно посмотрела на Халлека.

— Тебя ведь тоже кусали или жалили, как правильно о них сказать. А ты на ногах и вид у тебя вполне.