Сказ о походе Чжэн Хэ в Западный океан. Том 1

В юртах гуннов мятеж: в далеких краях закатных
Созвал император совет – стратеги в дворцовых палатах.
Имперские стяги прикроют стеною «гибкую иву»[215]

,И гунны, как тополь сухой, в огне в одночасье погибнут.
Зависла луна над заставой, с запада путь прикрывает,
Над севером черные тучи громадой своей нависают[216].
Исстари в водных сражениях слушались воевод —
Важно занять позиции ближе к истокам вод.

Сановник Военного ведомства сделал запись в книге вербовки воинов и доложил императору, что все они отменно натренированы и готовы отправиться в Западный океан.

Сказывают, что Конюшенная палата издала приказ закупить лошадей, и притом наилучших, что есть в Поднебесной. Не прошло и десяти дней, как пригнали жеребцов, да не простых табунных, а отборных скакунов – таких как Летящий дракон, Красный заяц – предвестник удач, Великолепный, Гнедой Хуалю и Конь-гора[217], Борзый, легендарные Прыгун Су и Громогласный, а еще Прядущий ушами, Единорог, Быстроногий рысак, Обгоняющий ветер, Пронзающий облака, Молниеносный, Вожак, Стремительный чалый, Воронок, Конь-дракон, Рослый, Летящее облако, Белоснежный, Сивка, Отражающий блики, Светоносный, Рассекающий волны, Парящее облако, Конь-огонь, Иноходец, Златогривый, Освещающий ночь, Саженный вороной, Пегий дракон, Устремленный в небо, Пышногривый, Львиная грива, Яшмовый каурка, Буланый, Вишневый, Золотистый рысак и прочие.

А что до их характеристик и масти, то все они великолепные и удивительные: даже взмыленные выглядят отменно, а уж ржанье их – словно рык тигра. Были там и молодые жеребчики, и взрослые мерины, и упрямые, и добродушные. И черные, как сажа, вороные, и карие гнедые, черногривые саврасые, светло-рыжие каурые, рыжие и каштановые, мышастые серые с желтыми подпалинами, белоснежные сивки, белоголовые или белогрудые пегие, буланые с серебристой гривой или в яблоках. Да и у конюшен названия звучные, приличествующие именам лошадок, кои в них содержались: Летящий тигр, Парящий единорог, Быстроногий, Конь-дракон[218], Быстроногий мул, Конь-феникс.

Их поместили в императорские стойла, стойла для необъезженных жеребцов, загоны внутренние и наружные, расположенные слева и справа, на юго-востоке и юго-западе.

Конюшенная палата доложила, что кони отобраны, все токмо ожидают высочайшего распоряжения к началу похода. Поистине, как в «Песне о скакуне Небесного владыки»[219]:

Бурлящим потоком киль корабля омылся,
С созвездия Фан[220]

Небесный скакун спустился.Копытами бьет и мчит, слышен их мерный стук,
Уши торчком, как срезанный острый бамбук.
В царских конюшнях славен он и поныне,
Бывало, гордо скакал через Врата Златые.
Гриву и хвост вздымая, являет радость и силу.
Чем же воздать способен за государеву милость?
Быть ли ему таким, как заурядной лошадке?
Ужас вселяет в конюших громоподобным ржаньем.
В скромный возок с барабаном[221] его запрягали прежде,
А нынче на воинской службе он усмиряет мятежных.
Участь свою воеводы с ним разделить готовы,
Чтоб на морских просторах войн не случалось новых,
Пусть бы навеки покой был нам снова дарован.

Главный конюший доложил, что его палата-ямэнь занимается выпасом коней и готова к походу. На следующий день император поднялся на трон, во дворец пожаловали сановники, трижды просвистел кнут, подавая сигнал к началу аудиенции, выстроились рядами военные и гражданские. Высочайший повелел пригласить во дворец Государева советника – настоятеля буддийского храма Чангань.