Сказ про Кощея

С трудом сев, Андрей посмотрел на противоположный берег реки. К его удивлению, там было поле, на котором мирно росли полевые цветы и всякое разнотравье. «Хрень какая-то» – подумал Андрей. – «А где же КПП, дорога на АЭС и вообще все?». Место, где он в настоящий момент находился, определенно было противоположным от КПП берегом реки Воложки, только холм вдруг превратился в длинную и высокую горную цепь. Напротив же, ни самого КПП, ни знакомых зданий АЭС, видимых ранее на горизонте, он теперь не наблюдал. Чистое поле и никакого намека на цивилизацию…

Потом подумал об астероиде, взрыве и о том, что перед самым столкновением астероида с Землей вошёл в воду реки. То, что он чудом выжил, поначалу обрадовало его, но потом он стал сомневаться в реальности происходящего. «Может я сплю, и вижу это во сне? Может и астероида не было?» – задавал он сам себе эти вопросы. В надежде, что он проснётся на КПП (пусть и лишится премии за сон на посту, но всё само собой прояснится) или в расположении, рядом со спящими перед ночной сменой охранниками, Андрей ущипнул себя за ногу. К превеликому сожалению, к имеющейся боли добавилась новая, пустяковая, по сравнению с головной и болью в руке. И оттого пугающая, ведь он понял, что не спит…

«Если даже взрывной волной меня отбросило на другой берег реки, куда же делась АЭС и вообще всё? Нет даже воронки от взрыва (да и лес цел и невредим), а трава растёт там, где должна быть дорога, КПП и здания АЭС… И холм необычно изменился, вырос раз в пять.»

Голова продолжала кружиться и болела всё сильней. «Похоже, сотряс» – подумал Андрей. – «Вот и тошнотики от этого». С этими мыслями Андрей попытался встать и от боли в правой лодыжке упал. «Похоже, я повредил не только руку», – подумал он.

«А если я повредил рассудок? Может, с ума сошёл, и лежу сейчас в «дурке», а весь этот пейзаж, боль и воспоминания – плод больного воображения?». Андрей попытался снова встать, но резкая боль пронзила лодыжку, и он потерял сознание.

Когда Андрей очнулся, то увидел наклонившуюся над ним сгорбленную старушку лет восьмидесяти. В левой руке у неё была корзинка с какими-то травами и растениями, правая опиралась на деревянную клюку. «Наконец-то, живые люди», – обрадовался Андрей. – «Может, хоть она объяснит, где я и что происходит».

«Милок, ты откель будешь?» – начало разговора не обрадовало Андрея, так как не давало ответа на его вопросы, а заставляло самому думать над ними.

– Бабуль, я сам не знаю. Похоже, заблудился. Ногу вот, и руку повредил.

– Помогу тебе, сынок. Надо только до дому дойти. Сам сможешь?

– Попробую.

С этими словами, Андрей в очередной раз попытался встать, но едва наступив на правую ногу, охнул от боли, и чуть не упал. Старушка дала ему свою клюку и взяла его под локоть левой руки.

– Давай вместе пойдём.

После чего они не спеша направились вглубь леса…

Как оказалось, путь их пролегал не просто через лес, в какую-нибудь деревню, а оканчивался в самой глуши, так что самостоятельно Андрей дорогу до «бабули» вряд ли нашёл бы. Да и видимых тропинок к её жилищу не было, она сама, по одной ей ведомым приметам уверенно (хоть и не быстро) шла, сопровождая и поддерживая раненого Андрея. Дом оказался небольшой деревянной избушкой в центре поляны (площадью не более ста квадратных метров), скорее напоминающей охотничий домик, в которых Андрею ранее приходилось бывать с друзьями на охоте. Рядом с избушкой находился крохотный сарай, также был огородик. «Отшельница, что-ли?» – подумал Андрей. Когда они вошли в дом, едва до ковыляв до кровати, Андрей без сил рухнул на нее и, в который раз за сегодня, потерял сознание.

Следующие несколько дней Андрей чувствовал себя отвратительно – голова, не переставая кружилась, всё время тошнило, левая рука не двигалась («наверное, перелом»), встать с постели самостоятельно не мог. «Бабуля» поила его какими-то отварами с козьим молоком, делала компрессы на лодыжку, постоянно что-то шептала, склонившись над ним. Также он заметил, что на левой руке наложена шина. Всё тело ломило, ещё сильней, чем в момент пробуждения на берегу Воложки. Суставы будто выкручивало, мышцы жгло огнём, словно в них залили расплавленный свинец. Однако, благодаря стараниям «Бабули», здоровье Андрея всё же шло на поправку.

Через пять дней, он почувствовал себя лучше, даже смог самостоятельно встать и выйти во двор. «Бабуля» что-то собирала на немногочисленных грядках. Опираясь на клюку (оказалось «Бабуля» ей пользовалась не постоянно, а только когда уходила относительно далеко от дома), Андрей подошел к ней.

– Как здоровье, милок? – спросила «Бабуля»

– Уже лучше, бабушка. Кстати, а как тебя зовут?

– Мария Михеевна я, сынок. Можешь звать «Баба Маша».

– А можно – «Бабуля»?

– Можно, – улыбаясь, ответила бабуля. – Пойдём в дом, обедать будем. Тебе сил набираться надо. Исхудал весь.