...Сказал он, смеясь

Мертвые конвоиры подошли к большому отверстию в земле и остановились. Меня они отпустили и просто стояли, глядя в никуда. Я растер руки в тех местах, где их касалась мертвая холодная плоть безразлично, без какой-либо угрозы, безо всяких эмоций. Отверстие, казалось, уходит глубоко-глубоко в пропитанную кровью почву, однако на дне виднелся свет. К земляной стенке этого бездонного колодца была кое-как прилажена металлическая лесенка. Я начал спускаться. Мне необходимо было получить ответы на множество вопросов… если ответы вообще имелись.

Лесенка вела все дальше вниз, и через некоторое время руки и ноги стало сводить судорогами. Наконец спуск завершился в туннеле, который уходил вглубь высокого речного берега и освещался масляными лампами, установленными в нишах в земляных стенах. Почва здесь представляла собой красную глину и потому имела вид какой-то органики. Ощущения были неприятными: словно оказался в кишках давно умершего и века назад похороненного гиганта.

Туннели образовывали настоящий лабиринт узких пересекающихся проходов. В скором времени я окончательно заблудился и уже понятия не имел, в каком направлении двигаюсь. Просто брел вперед по освещенным туннелям, и пот лил с меня градом; воздух был горячий и спертый. Похоже, лампы установили здесь исключительно ради меня, ведь мертвецам свет не нужен. Неудивительно, что у ЦРУ было лишь приблизительное представление о том, где находится тайное убежище майора Крауса. Он спрятал свою базу под землей, чтобы никто даже не догадывался о ее истинных размерах. И доступ сюда имели лишь мертвецы. Если бы спецслужбы только предполагали, насколько велика «база» Крауса, насколько огромна его «армия», сюда бы уже давно отправили с десяток самолетов и превратили здесь все в мелкую пыль.

Какой же хитрец этот Краус!

Наконец я добрался до самого сердца лабиринта, до «тронного зала», места обитания чудовища. Все произошло неожиданно, без предупреждения: я просто завернул за угол и очутился в чистой, ярко освещенной пещере с земляными стенами. Пол был устлан тростником, на стенах висели полки с книгами и различными вещицами, вероятно ценными. Там тоже стояли масляные лампы.

Еще в «зале» имелся стол, заваленный бумагами и картами, а также два на удивление удобных с виду кресла. Но ни часов, ни хотя бы календаря я в пещере не обнаружил; здесь не было ничего, чтобы сориентироваться по времени, как будто само время здесь потеряло всякий смысл, стало ненужным в этом очень древнем месте, где мертвецы разгуливали, как живые. Я попал в Прошлое, невообразимо далекое Прошлое, в архаические джунгли, и лишь это сейчас имело для меня значение.

Краус восседал в кресле за столом, сцепленные руки лежали на столешнице. Он разглядывал меня с безмятежным, даже радостным выражением на лице. Майор был живым. Грудь его, как положено, при дыхании поднималась и опускалась, и улыбка была настоящая, пусть и чуть заметная. Увидев здесь, в царстве мертвых, живого человека, я испытал настоящий шок; меня словно окатили ледяной водой и тем самым вырвали из кошмара.

Я внимательно изучал человека, ради которого забрался в это проклятое место. Коротко подстриженный, худой: ни унции жира, словно весь лишний вес сгорел в некоем алхимическом горне. В глазах на узком аскетическом лице плясали чертики; майор сидел совершенно спокойно, однако видно было, что он с трудом сдерживает бьющую через край энергию. Чистая, без единого пятнышка, военная форма болталась на тощем теле, как будто пред назначалась для более крупного мужчины. Улыбка Крауса была слабой, зато искренней, а взгляд казался пугающе нормальным.

Я медленно кивнул человеку, которого должен был убить. Никогда не знаю, что говорить в подобных случаях. Все мои прежние убеждения, все, во что я верил, теперь не имело никакого смысла, но все же во мне еще сохранилась частичка былой гордости, чтобы сдержаться и не брякнуть вслух так и вертящийся на языке вопрос. Майор Краус, продолжая улыбаться, кивнул в ответ — он как будто все понял. У меня при себе не было ни пистолета, ни ножа. Все оружие отобрали мертвецы, перед тем как позволили лезть в эту ведущую в преисподнюю чертову дыру. Конечно, я мог бы убить майора и голыми руками, меня этому учили. Но если не получится… Я не хотел умирать здесь. Не в этом жутком месте, где мертвые не остаются мертвыми.

Это было бы ужасно: умереть, но не обрести покой.

Краус махнул рукой, предлагая сесть. В этом небрежном жесте чувствовалась сила — здесь все находилось во власти майора. На мгновение он напомнил мне бритого цэрэушника из Сайгона.

Я сел в кресло. Краус снова быстро улыбнулся, обнажив желтые, плохо чищенные зубы.

— Да> — заговорил он, — они мертвы. Все они мертвы. Те, кто привел тебя сюда, те, кто стоит на берегу на страже, и те, кого я посылал убивать моих врагов. Да, мертвецы ходят, все они; я лишил их покоя, заставил подняться из могил и служить мне. Все здесь мертвы, кроме меня. Теперь еще и тебя. Как твое имя, солдат?