Сказание о белых камнях

Процессия двинулась. Впереди ехали посол и Петр Кучкович, за ними их свиты, на вьючных лошадях везли подарки. Выехали из вязовой рощи на луг и издали на невысоком холме увидели ослепительной белизны город. Над земляными валами шли белые каменные стены с четырехугольными островерхими башнями. Из-за стен виднелись белокаменные здания и высился храм с золотым куполом.

Через белокаменные ворота всадники въехали в город и спешились посреди площади. Посол оглянулся. Налево стоял дворец — обиталище самого князя, белые стены так сверкали на солнце, что посол невольно прищурился. Нижний этаж был почти без украшений. Тут находились разные службы, склад оружия, караульная. А выше, между тройными окнами спускались вниз узкие белокаменные полуколонки.

Крыша, покрытая золочеными листами меди, была высокая и крутая, с кружевными узорами поверху и по карнизу.

Справа ко дворцу примыкал белокаменный крытый переход, который вел в высокую башню. На ее крыше красовался золотой длиннохвостый петух. Другой крытый переход шел через второй этаж башни и заканчивался на втором этаже храма.

За свою долгую жизнь посол видел в Хорезме, в Византии, в Персии многие храмы, прославлявшие разных богов и богинь. Были те храмы и обширнее и выше. Он вспомнил древнее библейское сказание о мудром царе Соломоне, который воздвиг в Иерусалиме огромный и самый роскошный храм на свете.

И посол подумал, что князь Андрей, повелев построить столь прекрасное белокаменное святилище с башней, с княжеским дворцом, замыслил сравняться с самим властителем Иудеи.

Посол увидел перед дворцом высокий четырехгранный столп, увенчанный капителью. На каждой грани было высечено по изображению девы. Он вспомнил, что, по преданию, подобный же столп высился и перед храмом Соломона.

Он еще раз окинул взглядом все здания, и ему показалось, словно белый сокол опустился на землю, распластав свои белоснежные крылья. Линии перьев на соколиной груди и на крыльях тянулись либо снизу вверх, либо закруглялись, а золотая глава храма напоминала солнце, всходившее из-за моря.

Как и дворец, нижний этаж храма был почти без украшений; только вокруг высокого полукруглого входа с окованными медью дверями тянулась кружевная резьба по камню, а стены как бы опирались на каменные соколиные когти, впившиеся в землю. Над маленькими узкими окнами и над входом шел поясок полуколонок, издали напоминавший бахрому дорогой ткани.

Словно белокаменным резным ковром был покрыт второй этаж храма. Три узких и высоких окна прорезали этот ковер, а над каждым окном были вставлены выпуклые каменные изваяния неведомых зверей и птиц или женских голов. А над крышей вздымалась к небу узорчатая многооконная глава большого, крытого золочеными листами меди купола с крестом наверху. И сиял тот купол подобно драгоценному шлему.

Посол заметил далеко выступающие вперед изваяния каменных псов. Псы сидели на крыше в пазухах между полукружиями, вытянув передние лапы, а между лапами шли желоба для стока воды. Посол заметил, что и по всей мощенной каменными плитами предсоборной площади также были проложены желоба.

Он остановил свой взор на маленьком изящном белокаменном шатре перед собором: островерхий, увенчанный крестом балдахин его опирался на восемь тонких белокаменных колонок. Под балдахином находилась большая каменная чаша с водой.

Петр Кучкович объяснил послу: когда была закончена постройка дворца и храма, князь Андрей приказал воздвигнуть этот каменный шатер, называемый киворием. Его чашу наполнили серебряными монетами. Князь щедро раздавал деньги строителям. Теперь в чаше «святая» вода, исцеляющая больных.

Петр Кучкович повел посла и его спутников в храм. Но они направились не через главный вход, а поднялись по узкой витой каменной лестнице внутри башни.

Послу было непривычно подниматься, склонив голову, по крутым, чересчур высоким ступеням. Его спутники, несшие дары, шли сзади, также нагнувшись. Поднялись на второй этаж башни и через короткий крытый переход вступили в храм на его верхнюю галерею.

Петр Кучкович сказал, что князь Андрей примет посла здесь.

Посол подошел к медной кованой ограде. Отсюда, сверху, вся внутренность храма была ему хорошо видна.

Четыре круглых белокаменных столба поддерживали своды. Золото сверкало везде. Оклады икон, хоругви и мелкие украшения горели золотом и драгоценными каменьями. Пол храма был устлан медными плитами, а поперек стен шел пояс медных листов.

Посол понимал, что привели его сюда, на галерею, дабы показать могущество и блеск государя земель Ульдемира. По самому своему званию посольскому ему нельзя было ни перед чем увиденным и услышанным выказывать свое удивление, и потому он счел за лучшее молчать.