Сказание о Доме Вольфингов

Что было потом? Я помню орешник – там, за этой стеной,
Вокруг меня бегают дети, сорока над головой.
И взявши Холсан за руку, я с нею рядом иду
Ее поверяю слуху всю детскую ерунду
Теперь я зову ее мама и люблю всею душой.
Так было, и эта память всегда пребудет со мной.
Шло время, и я узнала и луг, и поле, и лес,
Одна и с подругами вместе открыла немало чудес.
Но приемной мне матерью стала та, былая Холсан,
А отцом воитель могучий – тот, что в отчимы племенем дан.
Древний Вольфингов род любовью не обделил меня.
Но кровной родни меж ними все же не знаю я.

Тут улыбнулась кметиня и так сказала:

– Действительно, у тебя не отец, а отчим, но он любит тебя.

– Истинно так, – согласилась Холсан. – Мудра ты. Скажи, не пришла ли ты затем, чтобы объявить мне, кто мои мать и отец, и к какому племени я принадлежу?

Старуха ответила:

– Разве и ты не мудра? Разве не ведомо грядущее Солнцу Чертога Вольфингов?

– Ведомо, – сказала девица, – и все же ни во сне, ни наяву не видала я другого отца, кроме приемного; но знаю, что матерь мою мне еще суждено встретить во плоти.

– И хорошо это, – молвила кметиня, еще более умягчившись лицом. – А теперь поведай мне о том, как жила ты в Чертоге Вольфингов, каково тебе было там?

Сказала тогда Холсан: