Сказание о двух мирах. Книга первая

Галатар хотел было уже идти внутрь, но вдруг понял, что очень устал и просто плюхнулся на лежащий у стены тюк с сеном. Сейчас ему казалось, что все позади и нет безопаснее места, чем вся эта пьяная толпа. Он практически полностью расслабился, но вдруг громкий голос, доносящийся откуда-то издалека, вернул его в бодрствование.

– Да, да, он пошел сюда. Я видел, как он оставил лошадь и направился к залу. Я не вру, ваше превосходительство, я видел! Все видел!

На дороге появился лендлорд со своей охраной в сопровождении какого-то пьяницы, который лебезил перед ним, словно собачка и явно хотел выклянчить побольше денег за столь ценные сведения.

Дело опять начало принимать скверный оборот. Следопыт предпочел не дожидаться развязки и смешаться с толпой, которая при виде лендлорда принялась отступать в Большой зал. Попав туда, он начал лихорадочно выискивать глазами мастера Сиддона, но разве можно было в таком скоплении людей вообще кого-то найти. Отступив на приличное расстояние, молодой следопыт сел на освободившееся место за столом и как ни в чем не бывало, притворился обычным посетителем, ведь даже в своей разорванной и грязной одежде он не сильно выделялся на общем фоне, многие здесь выглядели и похуже, после бесконечных драк и любовных забав на земле.

Входная дверь открылась, и в помещение в сопровождении стражи вошел, хотя нет, скорее вкатился лендлорд Байр. Теперь вся веселая атмосфера сошла на нет, весь тысячный зал замер и замолчал в предвкушении.

– Всем стоять на месте! Никто не имеет права выходить из этого помещения, пока я не разрешу. Сегодня совершено преступление и пока не будет найден этот ублюдок, никто не выйдет отсюда!

По залу пробежался ропот и волна негодования, все были пьяны и вообще не слишком понимали, чего от них хотят, а лендлорд тем временем продолжал:

– Сейчас к каждому будет подходить этот человек, – Байр указал на пьяницу. – Он запомнил его, поэтому сидите и ждите. Честным людям нечего бояться.

Отовсюду начали раздаваться какие-то крики и свист, народ был явно не в восторге от такого поворота и даже один из охранников лендлорда шепнул своему господину, что тот, дескать, перегибает палку. Байр посмотрел на стражника взглядом, не терпящим возражений и он сразу умолк. Тут из-за стола встал здоровенный детина, дровосек Каул, только у него хватило смелости и решительности высказать свое мнение. Немного пошатываясь, он направился к лендлорду.

– Уважаемый Байр, мы прекрасно понимаем ваше горе и ваш настрой, но сегодня наш праздник. День основания Серебряного Луга, это для каждого из нас, как дни рождения самых близких и дорогих людей!

Толпа поддержала его криками одобрения.

– Нам осталось гулять не более четырех часов, потом мы все разойдемся по домам и утром сами поможем вам найти вашего преступника. А вы что сейчас делаете!? Врывайтесь в это священный зал, заставляйте всех нас как пленников сидеть на месте при этом, даже не сказав, что это за бандит и какое преступление он совершил.

Каул медленно подходил лендлорду, в его действиях не было агрессии, было скорее просто желание понять, чем вызван этот неожиданный переполох.

– Назад! – Один из охранников толкнул дровосека в грудь древком топора. – Тебе слова не давали падаль, твое дело слушать, что говорит твой господин.

Весь сегодняшний день состоял из ошибок, но этот удар, был, пожалуй, самой большой из всех. Разгоряченный алкоголем Каул с каким-то нечеловеческим криком кинулся на охранника и мощной оплеухой припечатал его к земле.

Вот тут-то и понеслось!

С задних рядов полетели стулья, весь зал заполнился криками, руганью и звуками ломающихся костей. Часть отдыхающих, которые были охранниками и слугами Байра, ринулись на защиту лендлорда, другая часть начала их усиленно мутузить. Праздник превращался в побоище. Лозунги становились все более радикальнее: «Смерть жирной свинье!», «Повесим этого борова и сожжем его логово!», «Ну что, Байр, пришла пора расплаты!»

Галатар как мог, старался дистанцироваться от драк, хоть и это было весьма проблематично. Он видел, как у некоторых крестьян в руках появлялись вилы, кочерги и прочие предметы быта, кажется, это уже не просто потасовка, а спонтанный кровавый бунт. Сзади его кто-то схватил, и полуэльф хотел было с разворота засадить наглецу, но кулак повис в воздухе прямо в нескольких сантиметрах от морщинистого лица мастера Сиддона.

– Полегче, малец! Где тебя, сукиного сына, носило!?

– Я… кажется, немного загулялся.

– Ничего себе загулялся, быстро за мной, надо делать ноги, пока нас не порешили. Скорее!