Сказание о героях 1000 поколений

У Годунова резко ухудшилось здоровье. 13 апреля 1605 г. у него из ушей, из носа пошла кровь. Царь лишился чувств и вскоре умер в возрасте 53 лет. Похоронили его в Кремлевском Архангельском соборе. Царем стал сын Бориса – Федор, юноша образованный и чрезвычайно умный. Он не смог усмирить бунт и вскоре был свергнут самозванцем Лжедмитрием.

Государи смутного времени.

Кто он, Лжедмитрий? Существует несколько версий его происхождения. Наиболее распространенной является версия, отождествляющая его с беглым монахом Чудова монастыря Григорием Отрепьевым. Она была выдвинута правительством Бориса Годунова в его переписке с королем Сигизмундом.

В начале 1604 г. польский король Сигизмунд в Кракове дал Лжедмитрию частную аудиенцию в присутствии папского нунция Рангони, во время которой «приватно» признал его наследником Ивана IV, назначил ежегодное содержание в 40 тысяч злотых и позволил вербовать добровольцев на польской территории. В Польше самозванцу

удалось собрать 1600 человек, кроме того, к нему присоединилось 2000 добровольцев из Запорожской сечи и небольшой отряд донцов. С этими силами был начат поход на Москву.

18 декабря 1604 г. состоялось первое крупное столкновение с царским войском под Новгородом-Северским. Победу одержал самозванец. Но его казна оказалась практически полностью истраченной и 2 января большая часть наемников ушла по направлению к границе. В тот же день, самозванец сжег лагерь под Новгородом-Северским и отступил к Путивлю.

В мае, после смерти Бориса Годунова, Лжедмитрию присягнуло войско, стоявшее под Кромами; воевода Петр Басманов перешел на его сторону и в дальнейшем стал одним из самых близких его сподвижников. В Москву были отправлены с грамотой от «царевича Дмитрия» Гаврила Пушкин и Наум Плещеев. 1 июня 1605 г. Гаврила Пушкин, стоя на Лобном месте, прочел письмо самозванца, адресованное как боярам, так и московскому люду. Через два дня под давлением Богдана Бельского и его сторонников Боярская дума приняла решение направить своих представителей к самозванцу.

В конце весны Лжедмитрий медленно двинулся в сторону столицы. В Москве в начале июня 1605 г. начались смуты. Царя Федора и его мать царицу Марию Григорьевну убили, оставив в живых лишь дочь Бориса – Ксению. Ее ждала безотрадная участь наложницы самозванца. Официально было объявлено, что царь Федор и его мать отравились. Тела их выставили напоказ. Затем из Архангельского собора вынесли «ради поругания» тело бывшего царя Бориса Годунова и перезахоронили в Варсонофьевском монастыре близ Лубянки. Там же захоронили и его семью: без отпевания, как самоубийц. Лжедмитрий решился на въезд в столицу.

Новый царь не скупился на милости. Он удвоил служилым людям содержание, помещикам – наделы, возвратил из ссылок бояр и князей, сосланных Годуновым.

Много внимания уделял новый царь боярской Думе. Он изменил состав Думы, введя в него в качестве постоянных членов представителей высшего духовенства, и отныне повелел Думе зваться «сенатом». Во время своего недолгого правления царь почти ежедневно присутствовал на заседаниях и участвовал в спорах и решениях государственных дел. По средам и субботам давал аудиенции, принимал челобитные и часто гулял по городу, общаясь с ремесленниками, торговцами, простыми людьми.

Некоторые современные историки считают Лжедмитрия новатором, который стремился европеизировать государство. Стремление к европеизации отразилось даже в его титуловании (сам он подписывался как император, правда, с ошибками – «in perator», хотя его официальный титул был иной: «Мы, пресветлейший и непобедимейший Монарх Дмитрий Иванович, Божиею милостию, Цесарь и Великий Князь всея России, и всех Татарских царств и иных многих Московской монархии покоренных областей Государь и Царь»).

На московском престоле Дмитрий сидел не так прочно, как казалось ему. Почти с первого дня воцарения Дмитрия по столице прокатилась волна недовольства из-за несоблюдения царем церковных постов и нарушения русских обычаев в одежде и быту, его расположения к иностранцам, обещания жениться на полячке и затеваемой войны с Турцией и Швецией. Во главе недовольных стояли Василий Шуйский, Василий Голицын, князь Куракин, казанский митрополит Гермоген и коломенский епископ Иосиф.

Раздражало народ и то, что царь, чем дальше, тем явственней насмехался над московскими предрассудками, одевался в иноземное платье и будто нарочно дразнил бояр, приказывая подавать к столу телятину, которую русские не ели.

Больших бояр ущемляло количество «худородных», возвеличенных новым царем, в том числе назывались и родственники царицы – Нагие, и несколько дьяков, получивших чины окольничих. Один из претендентов на царский престол, князь Василий Шуйский, в кружке заговорщиков прямо заявил, что Дмитрий был «посажен на царство» с единственной целью – свалить Годуновых, теперь же пришло время свалить и его самого.