Сказание о граде Ново-Китеже

Из Детинца футболисты пошли на Светлояр купаться. На ходу обсуждали будущую игру.

– Лучше бы у них в Детинце играть. Стадиончик у них приличный, получше нашего, – вздыхал завистливо Завид. – Ворота рыбацкой сетью обтянуты.

– У нас в Кузнецком не хуже! – сердито откликнулся Юрята, сын кузнеца. – Мы батек попросим, они нам ворота железными листами окуют.

– И командочка у них приличная, – снова затянул Завид. – Средний нападающий у них хорош, стрелецкий сын. С поворота под штангу бьет! Техничный игрочек, ничего не скажешь.

– Заучил мирские слова – техничный! – презрительно протянул Юрятка. – Твой техничный стрелецкий сын мимо нашего Вукола ни в коем разе не пройдет. Молчи уж! Влепим послезавтра детинским сухую.

Подбежав к берегу, ребята на ходу начали сбрасывать рубахи и штаны. И вдруг Митьша Кудреванко сказал робко:

– Я тута купаться не буду.

– Почему? – удивился Сережа.

– В бунташный год туточка Нимфодора казненных посадских людей топила, товарищей Василия Мирского. Нырнешь, а он тя за ногу! И после смерти, мол, спокою не даете.

Ребята испуганно посмотрели на воду. Мутная, затянутая ярко-зеленой, толстой, как ковер, ряской, она и при солнечном свете казалась жуткой. Отошли от берега и разлеглись на траве, в тени густого плакучего ивняка.

Сережа лег, положив под голову мяч. Над ребятами столбами вились, нудно ныли и жалили комары. Сердито хлопая по лбу и щекам, Сережа пожаловался:

– Ох и комаров же у вас!

– «У вас»! – передразнил Сережу Юрятка. – Аль ты еще не наш.

Сережа перекатился на бок и с новым, до сих пор неизвестным чувством посмотрел на ребят. А верно, кто он для этих ребят: наш или не наш? А они для него? Митьша, например? Еще недавно Сережа и не подозревал, что есть на свете Митьша Кудреванко, а сейчас Митьша такой же верный друг, как Колька с Забайкальской. В ногах у Сережи растянулся, подперев кулаком голову, драчливый, бешено храбрый Юрятка. Тоже парень первый сорт! Рядом с Юряткой лежат смешливый, плутоватый Иванка и простодушный, доверчивый Тишата. А плоские голыши по воде пускают, делают «блины», деловитый, рассудительный Вукол, лучший защитник команды, и тощенький, но верткий Завид с болячками на губах. Завид всегда кусает губы от зависти, всем завидует: и тому, кто в бабки выиграет, и кто больше на воде «блинов съест», и кто больше голов забьет, пусть хоть и своей команды игрок. И Васюка, Костюша, Добрыня, Третьяк тоже ребята на все сто! Еще недавно они бегали за Сережей с гиком и свистом, бросали в него камнями и сухими коровьими котяками кричали хором:. «Мирской поганец!.. Чертознай!.. Безвер!..» – а теперь все они для Сережи «наши», и он для них «наш», свойский. Вот сколько у него теперь друзей!

Подрав ногтями нестерпимо зудящую от комариных укусов кожу, Сережа сел, громко вздохнул и сказал мечтательно:

– Ох и жарко! Газировки с сиропом хлопнуть бы стаканчик! Или эскимо пососать. Вот бы!

– А чего это такое – газировка? – спросил не терпевший неясностей Вукол.

– Газировка что такое? М-м-м! – замычал Сережа, закатив восторженно глаза. – А эскимо… м-м-м!

– Замычал, как корова! «М-м-м» да «м-м-м»! – кинул через плечо недовольно Юрятка. – Молчи уж!

– Нет, пущай про газировку скажет! – уперся на своем Вукол.

Немножко важничая и немножко зазнаваясь, Сережа рассказал ребятам о газировке с сиропом, об эскимо, а заодно и о кино. По глазам ребят видно было, что они удивлены до крайности: на холстине живые люди бегают и говорят. Но все же поверили Сережиному рассказу, и только Завид сказал насмешливо:

– Ох и брешешь ты, аж мухи чихают!

Но всем верящий Тишата сказал доверчиво:

– Ан и не брешет! Мирские против тебя, Завидка, вдесятеро знают. У них голова вон как разработана!

– Знаем, как разработана! – подковыристо ухмыльнулся Юрята. – Про звезды-лампады он чего нам плел?

Сережа покраснел. Случилось это в ночном, где Сережа вместе с ребятами пас посадских лошадей. Глядя на звезды, Тишата сказал благочестиво:

– Истинно чудо божье! Звезды – лампадочки божьи, их ангелы зажигают и по небу развешивают. А имена тех ангелов ведомы тебе? – повернулся он к Сереже. – Нет? И чему только вас, мирских учат? Слушай и запоминай. Зовут тех ангелов Самуил, Агасил, Рафаил и Уриил.

А Серёжа начал презрительно смеяться, затем пустился снисходительно объяснять, что звезды не лампады, а небесные тела и что никто их не зажигает, а светятся они сами, как солнце.

Ребята вдруг нахмурились и отодвинулись от Сережи.

– Ангелы звезд не зажигают? – серьезно спросил Вукол. – Ох, Серьга, всыплет тебе господь бог на орехи!

Сережа насмешливо свистнул:

– И нет! И не всыплет! Чихал я со свистом на этого бога!

Тогда и Завид вмешался, усмехнулся злорадно:

– За такие слова попы тебя на толчке сожгут. Не лай, поганец, на бога!

– Да нет никакого бога! И ангелов нет! – сердито закричал Сережа. – Это поповская брехня! А вы, чудики, верите!