Сказание о граде Ново-Китеже. Роман

- Как тебя зовут? - первым нарушил молчание Сережа, обращаясь к атаману.

- Юрятка. А тя?

- Сережка. Во что вы играли?

- Мы не играли, не дети, чай. Стрелки мы пускали.

- Покажи, как стрелы пускаете.

Ему никто не ответил. Всех заинтересовал Женька, диковинная короткошерстая собака.

- Гли! Как овца стриженая… Може, не собака?

- Самая настоящая собака! - ответил Сережа. - Сейчас я вам покажу, что она умеет…

Он подкатил к Женьке мяч и, подняв руку, приказал:

- Стереги!

Пес лег и замер, положив голову на мяч.

- Попробуйте теперь взять у него мяч. Только не советую. Без пальцев останетесь. Смотрите дальше, программа продолжается!

По команде Сережи Женька садился, ложился, вставал, давал голос - лаял, приносил брошенную палку. Но особого интереса дрессировка Женьки не вызвала.

- Пустая забава! - пренебрежительно сказал Юрята. - Пес должон дом стеречь, помогать пастуху стадо пасти, зверя в тайге гонять. Бездельный у тя кобель, Сережка!

Говорил Юрята шепеляво, на месте двух передних зубов чернела дырка. Сережа снова позавидовал и, вздохнув, сказал:

- Ты небось далеко плевать можешь? Как матрос! Можешь?

- Гляди! На три сажени могу.

Юрята плюнул, вернее, шикарно цыкнул через выбитые зубы, так, что Сережа глазам не поверил.

- Теперь давай ты.

Сережа плюнул, и получилось позорно. Пришлось подбородок утирать. Чувствуя, что авторитет его качнулся и интерес к нему ослабевает, Сережа вытащил свое зажигательное стекло. Успех был потрясающий. Стекло вызвало не только удивление, но и суеверный страх.

- Сткло-то, чай, колдовское! Без кресала, без искры огонь дает!

Тощенький мальчишка с болячками на губах, жевавший льняную макуху, сунулся ближе к Сереже. В глазах его была унылая зависть,

- Слышь, мирской, меняем твое сткло па ыакуху. Сладкая, страсть!

- Погоди, Завид, - недовольно сказал Юрята. - Покажи еще чего, Сережка!

Сережа вытащил нож, нажал кнопку - выскочило блестящее лезвие.

Завид. завистливо засопел.

Юрята восхищенно вздохнул:

- Сделай еще раз!

И еще раз лезвие спряталось и выскочило от легкого нажатия. Завид по-воробьиному задергал маленькой сухой головенкой. В глазах его была уже не зависть, а откровенная жадность.

- Сережка, ты меня слушай, - с просительной улыбкой дернул Завид Сережу за рукав. - Еще макухи принесу, домой сбегаю. И бабок двадцать гнезд[28] дам, а ты мне нож. Согласный?

- Отскочь, Завидка! - оттолкнул его Юрята. - Ко всем липнешь, всем завидуешь, жадная душа!.. Идем, Серьга, из луков стрелять.

Ребята стреляли из маленьких луков по тоненьким чурбачкам. Сережа осрамился: ни разу не попал в чурбачок. Он тоже начал сердиться, поставил толстый чурбан и крикнул с веселой злостью:

- Это ваш посадник Густомысл. Стреляй!

- Чего надумал! - попятились робко ребята, а Юрята повалил чурбан ногой.

- Не ладно задумал, Серьга. Отцы наши люди малые, мизинные[29], отдуют и нас и их заодно батогами за такое глумство над посадником.

- Ан стреляй! - закричал вдруг с яростью Митьша. - Он моего батьку нещадно кнутом бил и повесить на толчке грозился. Стреляй, говорю! - с силой вбил он в землю чурбак.

- Погоди! - схватил Сережа Митьшу за рукав. - Как твоего отца зовут?

- Алекса Кудреванко, солевар он.

- Я видел его вчера на посадничьем дворе, - взволнованно сказал Сережа. - Храбрый! В него стреляли, а он убежал.

- Знаю уж. Боюсь, поймают. - Неулыбчивые глаза Митьши засияли гордостью. - Он у меня такой: и черта с рогами не побоится.

- А, чего там! Воткнись стрела каленая Густомыслу меж глаз! - крикнул бесшабашно Юрята, первый пустив стрелу.

Разом зазвенели тетивы других луков, заверещали летящие стрелы. Утыканный ими, как еж, чурбан повалился на землю.

- Карачун дуроумному Ждану Густомыслу! - запрыгал Юрята на одной ноге, размахивая над головой луком.

После победы над посадником стрелять больше не хотелось. Тогда заинтересовались футбольным мячом.

- Пошто такой большой? - спрашивали ребята.

- Ногами мутузить! - объяснил Митьша. - Серьга, показывай.

- Идет! - охотно согласился Сережа. Он положил на землю свой шлем и ушанку Митьши. - Это будут ворота. А правила такие…

Через минуту по выгону запрыгал футбольный мяч. Женька с шальной мордой метался меж ребятами, не зная, кого хватать. И вскоре раздался милый сердцу футбольных болельщиков ликующий вопль:

- Тама!..

Глава 9 ХУДОГ

В его картинах благочестья нет…

Дм. Кедрин, «Рембрандт»

По правде, всех богов я ненавижу.

Эсхил, «Прометей прикованный»

1

Рамы были сдвинуты в сторону, окна открыты настежь. Истоме был нужен свет.

В простом черном кафтане, с узким ремешком на лбу, чтобы волосы не падали на глаза, Истома был похож на мальчика, несмелого и застенчивого.

- Это вапы мои, - показывал он на глиняные горшочки, кувшинчики и миски с краской. - Это ярь зеленая, бакан багровый, бычья кровь пунцовая, вохра желтая да вохра жженая, вишневая. А еще сурьма, ею же детинские жонки да девки брови чернят.

- Где краски достаете, Истома?