Сказание о новых кисэн

С самого момента рождения она была для отца существом без лица, груди и ног, имевшим только женские половые органы. Когда он услышал, что снова «моллюск», то пришел в отчаяние. Ее младшую сестру звали Чхон Сун, что, согласно иероглифам, означало «последняя девочка», поэтому он и ее назвал Кыт Сун, что также означало «последняя девочка».

Отец, услышав слово «моллюск», в ярости, чиркая спичкой, пахнущей серой, чтобы прикурить от горя, возможно, без всякой задней мысли дал ей это имя. Или он специально дал такое имя? Она не знала. Возможно, крепко сжимая спичку «Ариран», он разломал ее. Тогда он, вероятно, подумал: «Проклятье, снова в этом году не повезло!» Вероятно, лицо девушки-модели с круглыми глазами, надевшей чжокдури, с круглыми точками на обеих щеках и на лбу, намазанных красной помадой, отпечатанной на коробке спичек, в тот день оказалось совершенно сдавленным и сморщенным.

Но могло быть еще хуже, ведь если бы воля отца, говорившего, что теперь он будет сушить «моллюсков», была настойчивей, то вместо имени На Кыт Сун он мог дать ей имя На Чжон Маль, поэтому можно утешиться тем, что он ограничился этим. И хотя имена Кыт Сун и Чжон Маль с точки зрения элегантности почти не отличались друг от друга, тем не менее ее душа успокаивалась от того, что в конечном счете хоть маленькая, но разница была. Такова история ее страданий, связанная с настоящим именем, и как могла она не дрожать от возбуждения, когда выбрала себе красивый псевдоним мисс Мин? Сняв с себя маску «гадкого утенка», она наконец почувствовала, что она взлетела в ряды «благородных лебедей», и, вероятно, только поэтому ей нравилось быть кисэн.

2

Сегодня был ужасный день, когда надо жить не под красивым псевдонимом мисс Мин, а под настоящим именем На Кыт Сун. Бамбуковая корзина с едой, которую дала ей Табакне, когда она утром выходила из Буёнгака, была очень тяжелой, поэтому плечо постоянно оттягивало на правую сторону.

— Хотя порядок обряда свадьбы поменялся, а он, к сожалению, сильно поменялся, помни, что сегодня ты идешь не просто к себе домой, а у тебя послесвадебное посещение. Ты посещаешь дом родителей после свадьбы без жениха, но ты не огорчайся! — напутствовала ее Табакне.

В наполненной до краев корзине лежали говяжьи ребра, хлеб, сладкий пареный рис, разные поджарки и морепродукты. Если бы она не видела грубые шершавые руки Табакне, которые крепко обвязали корзину платком с четырех сторон, чтобы не просочился наружу запах, то она сразу после того, как приехала в Сеул, бросив ее перед дверями дома, ставшего ей чужим, ушла бы, даже не входя. А после этого она развлекалась бы, в послесвадебном настроении, в каком-нибудь из увеселительных рок-кафе в районе Синчхон или Хондэ, где собирались и гуляли красивые девушки и симпатичные парни.

«Эй, посторонись! Прочь с дороги! — крикнула бы она им. — Пришла лучшая кисэн-танцовщица Буёнгака, о которой говорят, что она умеет танцевать даже на семечках павлонии». Наконец-то, при нормальном освещении, словно моллюск без костей, с мягким волшебным движением магического танца-волны, она показала бы всей этой зазнавшейся молодежи. «Эй, девушки, — воскликнула бы она, — знаете ли вы то, что даже в этом ультрасовременном высокотехнологичном XXI веке существует старинная профессия кисэн? Не смотрите такими презрительными взглядами! Кто из вас в день своего рождения мог знать то, что не станет кисэн? Я лишь пошла по более легкому пути вместо того, чтобы всю жизнь терпеть трудности, как ученица-танцовщица бог знает какой духовной культуры, у которой впереди только бедность и одиночество. Если бы я танцевала, словно сумасшедшая, в центре сцены-площадки, как босоногая Айседора Дункан, успокоилась ли бы тогда хоть немного моя душа?» Такие мысли посещали ее, пока она ехала в отчий дом.

Чтобы добраться до назначенного места, ей надо было велеть водителю такси доехать до магазина «Чхонвансюпхо» возле комплекса зданий под названием «Самчхолли», но она не могла вспомнить это название, поэтому сошла не там, где ей надо было, а чуть ближе. Она подумала, что совершила ошибку, сойдя раньше, и держала корзину с едой перед лицом, не желая видеть лицо таксиста, который ворчал из-за того, что ему было трудно развернуться.

Район, где она жила в детстве, превратился в развитой жилой комплекс с многоэтажными домами, тесно располагавшиеся здесь некогда завод по производству молотого перца и лавки, торговавшие хламом, исчезли, а вместо них встал комплекс зданий, которого здесь раньше не было.

Мисс Мин проходила эти места в течение девяти лет, пока училась в начальной и средней школе. Изначально на том месте, где сегодня находился комплекс зданий «Самчхолли», стоял завод по производству угольных брикетов с одноименной маркой. Она помнила, как в те дни, когда шел дождь, возле угольных насыпей, стоящих, словно горы, черная вода покрывала дорогу, а в обычные дни, когда дул ветер, из-за разлетавшейся в воздухе угольной пыли ноздри, руки и шея становились черными. Дорога же становилась такой пыльной, что нельзя было даже открыть глаза.