Сказание о страннике

Выше любого человека, эти создания были сильнее вэттеров и в то же время меньше них походили на людей. Голова вполне человекоподобная, нечто среднее между длиннолицым полгом и крысолицым человеком: смуглая, безволосая кожа, покрытая замысловатыми татуировками; длинные, прямые черные волосы и аккуратная козлиная бородка. Вдобавок их шею обрамлял воротник кучерявой бурой шерсти, а изо лба торчал блестящий черный рог, длинный и острый, как ятаган.

Настоящие странности начинались ниже шеи. Туловище по сути не сильно отличалось от человеческого, только мощные бедра круглились вперед, словно у скакуна. Руки скорее напоминали человеческие, но тоже заканчивались тремя крупными неуклюжими пальцами и, казалось, могли с успехом послужить дополнительной парой ног. Картину довершал мускулистый, похожий на крысиный хвост внушительных размеров — человеку хребет на раз переломит.

Раскосые глаза оглядели юношу с собакой, и существа зареготали на своем ослином языке, возбужденно застучали копьями по земле, а один или двое подошли поближе — даже слишком.

Еще немного — и Гэп не выдержал бы. Он едва отошел после жуткого знакомства с йордисками, и странность происходящего, вкупе с угрозой, кроющейся в острых копьях, привели его на грань нервного срыва. Войдя в город, Гэп начал плавно погружаться в отстраненное состояние, похожее на сон: словно наблюдая за всем со стороны, из безопасности, или читая книгу. Однако толпа росла, а вместе с ней — напряжение, вернув его к действительности. Чтобы успокоиться, Гэп положил руку на холку стоящего рядом лесного пса, но ни ему, ни Шлёппу это не помогло. Пес, ещё меньше юноши привыкший к столпотворению и уже успевший возненавидеть все эти огни, дым и давку, несколько раз огрызнулся на зевак — всего лишь оскалил зубы, ощетинился и рыкнул, но это вызвало вспышку враждебности, особенно среди рогатых существ. И рука Гэпа вряд ли могла спасти ситуацию.

Вот бы сейчас перенестись подальше от этой здоровой рычащей зверюги куда-нибудь в спокойное место!

Когда обстановка накалилась, Гэпа со Шлёппом спешно повели дальше. Наконец, после немалых усилий охраны, толпа зевак была оставлена позади, вернее — внизу. По узкой, скрипучей лестнице вокруг ствола огромного дерева они поднялись до самых ветвей.

Со всех сторон виднелись платформы и карнизы. Меж ветвями были натянуты веревочные мосты, с виду совсем ненадежные. Хижины гнездились в развилинах покрупнее или свисали на «живых канатах». Казалось, не счесть изобретательных приемов, которые вэттеры применили при создании своего на удивление причудливого и своеобразного города.

Группа, не задерживаясь, прошла по небольшой платформе мимо лавки местного травника, не обращая внимания на бессмысленно улыбающихся посетителей, норовивших потрогать не только чужаков, но и их сопровождающих. Точь-в-точь выжившие из ума пеладаны, что ошивались вечерами по выходным в Винтус-холле.

Выйдя наружу, охотники-вэттеры и Гэп оказались прямо на угрожающе раскачивающемся канатном мосту; юношу и пса повели по нему к верхушке похожей на термитник конической башни. Судя по всему, здесь сходились все переходы: лесенки и канатные мосты подобно шелковым нитям разбегались во все стороны. Подслеповато рассматривая веер расходящихся от верхушки башни дорожек, мерцающих лампами и факелами, Гэп невольно почувствовал себя мухой, которая залетела в невообразимую паутину слепящего света.

Дальше путь лежал через деревянный мостик, подвешенный на толстых тросах. Шаткая, раскачивающаяся дорожка поднималась к каменному выступу посередине огромного карста и шла ко входу в пещеру, уводя в глубины скалы, в лабиринт ярко освещенных проходов, где из окон домов и мастерских высовывались любопытные вэттеры.

Наконец дорожка вынырнула на плато. Гэп глубоко вдохнул восхитительный свежий воздух на вершине скалы, огляделся и замер, не в силах выдохнуть.

Нет, с благоговением подумал он, веер дорожек у башни — вовсе не центр этого мира...

Он мог разглядеть крошечный термитник внизу, простой камушек в паутине огней. Так вот где, должно быть, центр страны вэттеров! Города невероятнее и чудеснее ещё никому из людей не доводилось видеть.

Внизу весь город опоясывала темная полоска живого частокола гигантских деревьев. За нею простиралась темнота, но внутри... Каждый дом, каждая хижина, каждая улица светилась: на земле, на деревьях, на невысоких уступах... и выше, на скалах, и даже у Гэпа над головой, на верхушках огромных деревьев, что росли на этом неприступном плато; а посреди деревьев, вздымаясь на заоблачную высоту, стояла одинокая скала, короной венчая страну вэттеров.

Ни в одной книге не упоминалось подобное место; ни один сказитель, ни один странник не рассказывал о нем, а если бы и попытался — слов все равно не хватило бы.

Гэп попал в сказку, по сравнению с которой родной Нордвоз казался приземленным и обыденным.

* * *