Сказание о веере миров

До первого уцелевшего пролета добрались за сорок минут. Посидели на краю балки, сделанной из какого-то серо-желтого пористого материала, не похожего ни на металл, ни на камень, ни на дерево. Такэда бросил в серые, с зеленой и сиреневой накипью, разводы обломок настила, и оба отшатнулись, когда из мрачной глубины трясины вынырнула осклизлая тварь с метровой пастью, похожая на тех головастиков, которых они ели за завтраком.

— Еще не черт, но явно из дьявольского окружения, — прокомментировал Такэда, опуская хардсан.

Никита заметил его движение, сказал хмуро:

— Не очень-то размахивай этой дубинкой. ЦРУ может запеленговать нас и по лазерному импульсу, а в том, что их служба сидит и здесь, я уверен.

— А если уверен, какого черта мы тогда рискуем, уходя от темпорала?

— Меня кто-то зовет. — Сухов не стал пояснять, что он имеет в виду, и быстро пошел вперед. Такэда вынужден был поторопиться, привыкнув к недомолвкам танцора. Инициатива давно перешла в руки Никиты, и Толя спокойно отнесся к своему положению «оруженосца» и «слуги».

Мост шагал через болота, поначалу падая то одной, то другой опорой, выставляя напоказ обломки ферм и консолей, торчащие во все стороны, как сломанные кости исполинского динозавра, но вскоре разрушения сошли на нет, настил моста приобрел веселый желтый цвет, а балки оранжевый. Идти стало гораздо легче.

— Вот, оказывается, из чего построен уютный шалаш на острове, — кивнул под ноги Такэда, с трудом поспевавший за длинноногим Суховым. Тот покосился на друга и сбавил темп.

Они прошли уже километров семь, а мост и не думал заканчиваться, пересекая пустынно-мшистое, с редкими кочками и группами хилых растений болото, все так же сходясь в точку на горизонте. Светило, весьма схожее с солнцем, переместилось с левой стороны небосвода на правую, готовясь к ночи.

— Дойдем до вечера? — поинтересовался Толя.

— Дойдем, — отозвался Никита рассеянно, — осталось километров двенадцать, не больше.

Он снова увеличил скорость движения, то и дело поглядывая на замерцавший перстень. Однако пересечь болото спокойно не удалось.

Такэда первым обратил внимание на изменение цвета болота под мостом: поверхность его стала сизой, одноцветной, словно покрылась инеем, закурилась струйками испарений, хотя температура воздуха не изменилась, а потом почти в одно мгновение поднялся туман, скрыв и болото, и мост, и небо над головой. Он был так плотен, что Такэда с трудом видел в метре от себя фигуру Сухова.

Путешественники вынуждены были замедлить ход, а потом и вовсе остановиться.

— Что за чертовщина? — Голос Никиты прозвучал глухо, как в сыром подвале с толстыми стенами.

— Тише! — прошептал Толя, потянув его за рукав. — Слышишь?

Где-то далеко зародился странный шум: позвякивание, тихие голоса, ржание коней, скрипы и шорохи, — будто к мосту приближалась конница. Шум этот постепенно усиливался, и вдруг на людей накатилась волна звуков: вопли, удары, шум борьбы, визг и грохот. Казалось, вот-вот их растопчет лавина всадников, сражающихся друг с другом. Такэда невольно отступил к перилам моста, но Сухов остался на месте, вслушиваясь в неистовый шум невидимого сражения.

— Дай-ка лазер, — попросил он спустя минуту.

Толя протянул хардсан, Никита выстрелил вдоль моста. Зелено-голубая нить разряда унеслась в туман, и в то же мгновение звуки боя стихли. Под мостом с шумом плеснула трясина, словно кто-то свалился в воду, дважды проверещала какая-то тварь, и все стихло. Через минуту рассеялся и туман, открыв взору пустынную гладь болота.

— Пошли, — буркнул Сухов, протягивая оружие Толе.

— Что это было?

— Наваждение. — Никита прошел с десяток шагов, не оглядываясь, потом добавил:

— Нас пытались задержать. Похоже, этот хрон лежит «недалеко» от мира с индейцами, причем ниже по «лестнице» Шаданакара. Физика здесь больше подчиняется магическим формулам.

— Но мы никого не встретили… и не увидели.

— Зато нас видят хорошо. Я чувствую, что за нами пошла психоразведка, но как скоро она перейдет к действию, не знаю.

— Разве эрцхаор не работает?

— Работает, но отмечает только повышенный магифон. А может, я его не понимаю.

— Если бы здесь был кто-то из наших недругов, то есть из «свиты Сатаны», — сказал Толя после недолгих размышлений, — индикатор это показал бы.

Сухов внезапно остановился, заглядывая под мост, присвистнул:

— Гляди-ка, река!

Действительно, под тем пролетом, на котором они стояли, в болоте пробивала себе дорогу медленная, с прозрачно-голубой водой, широкая и глубокая на вид река. Однако приглядевшись, Такэда присвистнул тоже:

— Феноменально! Река-то не одна!

— Точно, две!

Но рек оказалось не две, а целых три: две из них — голубая и серая — текли параллельно друг другу, не смешиваясь, в противоположные стороны, а третья — желтая — пересекала их под острым углом, не вынося никаких турбулентных завихрений и также не смешивая воды.

— Странное место!

— Привыкай, то ли еще будет. Поспешим, не то придется ночевать на мосту.

Они снова пошли вперед, поглядывая на загадочное болото, которому, казалось, не было ни конца ни края.