Сказание о Великой битве потомков Бхараты

В то же время Накула, разгромив вражеское войско, встретился в сражении с Карной. С усмешкой вскричал он, обращаясь к Карне: «Наконец-то боги привели тебя ко мне, презренный! Ты — корень всех зол, причина раздора и гибели потомков Куру! Убив тебя сегодня в битве, я исполню свой долг и избавлюсь от муки, сжигающей мое сердце». Сын возничего ответил ему словами, подобающими царю и воину. «Рази же, витязь! — сказал Карна. — Я хочу видеть твою отвагу. Герои сражаются в бою, не тратя времени на хвастливые речи. Бейся же, сколько хватит у тебя силы! Я укрощу твою гордыню».

Тогда Накула стал посылать стрелу за стрелой в Карну и его колесничего, и Карна, отражая удары, отвечал ему тем же.

Долго длился их бой. Разбив лук в руках сына возничего, Накула осыпал обезоруженного врага сотнями стрел, и все вокруг дивились его успеху. Но, не дрогнув под ударами, Карна взял новый лук и поразил Накулу пятью златоперыми стрелами, длинными и тяжелыми; и когда они вонзились в плечи витязя, он стал подобен солнцу, простирающему золотые лучи над землею. Но снова Накула разбил своими стрелами оружие врага, и тот взял третий лук, прочный и тугой, и небо над головою сына Панду затмилось от тучи стрел, посланных в него могучим Карной. И Накула, отбивая все удары, посылал в сторону Карны такие же тучи стрел, и казалось, что небеса покрылись роем саранчи; и оба витязя среди этой бури смертоносных снарядов подобны были двум солнцам, взошедшим при кончине вселенной.

Пораженные бесчисленными стрелами Карны, сомаки понесли тогда тяжелые потери, а воины Кауравов рассеялись под ударами стрел Накулы, как облака под порывами ветра. И оба войска отхлынули с обеих сторон от того опасного места, оставив Накулу и Карну биться один на один.

Вскоре стрелы Карны скрыли сына Панду от взоров, заполнив вокруг него все пространство. Выбив стрелою оружие из рук Накулы, Карна свалил с колесницы его возничего, четырьмя стрелами, метко направленными, он убил его четырех коней, а затем раздробил на мелкие куски и колесницу Накулы, сбил его стяг, сломал его меч и палицу, разбил его щит, украшенный сотнею лун. Только один боевой топор оставался у Накулы, когда соскочил он с разрушенной колесницы, но не успел сын Панду поднять его, как стрелы Карны выбили из рук его это последнее оружие. Видя своего противника безоружным, Карна осыпал его множеством стрел, но старался при этом не причинить ему большого вреда.

Так, побежденный в битве могучим героем, Накула в великом смятении обратился в бегство. Со смехом преследовал его на колеснице Карна, с размаху надел он свой лук на шею бегущего Накулы. «Пустыми были твои слова, сын Панду! — восклицал Карпа. — Повтори-ка их снова! О дитя, впредь меряйся силами с равными тебе. Но не стыдись. Возвращайся домой, о сын Мадри, или ступай к Кришне и Арджуне, под их защиту!» Так он отпустил Накулу, уже бывшего в когтях смерти, помня обещание, данное им Кунти. А сын Панду добрался до колесницы Юдхиштхиры и, взобравшись на нее, укрылся там, мучимый стыдом, вздыхая тяжко, как змея, посаженная в кувшин.

Карна же обрушился с новой силой на панчалов. На колеснице с пышными стягами, запряженной конями, белыми, как лунное сияние, врезался предводитель Кауравов в самую гущу несметного вражеского войска. Солнце достигло уже зенита, но не знала усталости могучая рука сына возничего, и великое кровопролитие творилось в тот час на поле боя. Многие витязи панчалов были тогда убиты, и многих унесли замертво с поля, меж тем как колесницы их разбились и рассыпались на части, стяги и знамена свалились во прах, пали кони и возничие. И слоны, лишившиеся седоков, метались там под стрелами Карны, словно при лесном пожаре, и всадники, потерявшие коней, и витязи, чьи колесницы были разбиты, бежали, спешенные, спасая свою жизнь. И в смятении отступало войско панчалов, а сын возничего преследовал отступавших и продолжал истреблять и конных, и пеших, и воинов, сражающихся на колесницах и на слонах.

Вслед за Карной и другие воители стана Кауравов ринулись тогда в битву, сокрушая вражеских ратников. Доблестный Улука схватился в бою с грозным Сатьяки; великое искусство проявили оба воина, бросая копья и пуская стрелы один в другого; но, отражая удары противника, убил Улука его возничего и коней, стрелами разнес в куски его колесницу и обратил могучего Сатьяки в бегство. И сринджаи и панчалы бежали тогда от Улуки, чьи стрелы разили неприятельских воинов и валили их толпами.

Шакуни, неукротимый и беспощадный в бою, обрушил ливень стрел на храброго Сутасому. Под стрелами Шакуни рассыпалась на тысячи кусков колесница Сутасомы и сломался лук в его руках. Без колесницы и без лука, под градом вражеских стрел, не дрогнул Сутасома — схватив свой меч, он отражал им смертоносные удары. И только когда вражеская стрела переломила надвое меч Сутасомы, он покинул поле боя, швырнув оставшийся в руке обломок во врага.