Сказание об Иле

То, что выдавалось юношей за гостевой дом, с высоты холма выглядело как шалаш.

Составленный из стволов черного дерева, он был самой нелепой формы. При всем, даже очень большом желании это нагромождение бревен вряд ли могло бы укрыть кого бы то ни было от дождя, не говоря уже о том, чтобы. быть гостевым домом.

Так и стояли эти двое, молча дожидаясь, пока обоз взберется на пригорок.

– Не стоит доверять глазам, – прервал молчание Ив и кивнул, как бы приглашая Роху убедиться в обратном.

Тот принял вызов и рванул вперед, закрайник теперь последовал за ним.

Вблизи выяснилось, что строение не имеет дверей, окон, да и вообще каких-либо отверстий, подходящих для того, чтобы в него проникнуть. Снизу, местами на высоту человеческого роста, оно было тщательно заложено дерном, а дальше вверх уходили кривые бревна. Они стояли неровной стеной и под небольшим углом были сведены к центру.

Ив спрыгнул со своей лошадки и, подняв с земли палку, стукнул ею по одному из бревен. Раздался оглушающий, словно ударили в большой медный колокол, протяжный гул:

– Бу-у-у-ум!

Не выпуская палку из рук, он прошел немного вдоль стены и вдруг исчез в ней. Отсутствие его было недолгим, скоро Ив объявился вновь:

– Ступай за мной, я распорядился!

– Надо подождать обоз, – возразил Роха.

– Его встретят. И коня оставь. О нем позаботятся.

Когда Роха подошел к гостевому дому, его одолели противоречивые чувства. С одной стороны, им овладело предчувствие опасности, с которой он готов был встретиться лицом к лицу, с другой же – изумление.

Сразу вспомнились слова Ива о том, что не следует очень уж доверять глазам. И правда, вблизи казавшаяся цельной стена преломлялась так, что образовывался незаметный проем, достаточный для того, чтобы в него войти.

«Хитро устроено», – подумал Роха и на всякий случай крепко сжал рукоять меча.

Как только посланник Иля переступил черту, отделяющую дневной свет от полумрака, царившего под странными сводами, то сразу понял, что попал в лабиринт.

– Как же такое возможно? – недоумевал Роха, блуждая в полной темноте.

Узкий ход вел его то в одну, то в другую сторону, и казалось, что всему этому нет конца.

Не мог понять Роха, каким образом в этом «шалаше» столько всего вмещалось. Все эти углы, стены, повороты, опять углы и снова повороты, которым не было числа. Но вот все кончилось, показался слабый свет, и Роха вышел в центр какого-то зала.

Пол был обтянут кусками чешуйчатой кожи. Желто-серые стены образовывали сферу, так что было полное ощущение простора. Где-то довольно высоко над ним ровным кругом зияло белое небо. В помещении было довольно тепло.

«Может быть, лабиринт увел меня вниз, под землю?» – подумал Роха.

Его кисть все это время так крепко сжимала меч, что пальцы занемели. И теперь Рохе пришлось другой рукой разжимать их. Привыкшие к полумраку глаза постепенно выхватывали все новые и новые детали, складывалась общая картина. Прищурившись, Роха увидел своего проводника, тот сидел на широкой скамье прямо напротив него.

– Присядь, – обратился Ив к гостю и указал рукой на еще одну скамью, что оказалась за спиной у посланника Иля.

– Не скрою, ты меня немало удивил, – признался Роха.

– Это не я – это все дом… – улыбнулся Ив. – Расслабься, здесь мы проведем одну ночь, а завтра отправимся дальше. Тебя ждут в Гнезде.

В руках у юноши оказалась знакомая палка, и он снова ударил ею, но уже по скамье, раздался все тот же металлический гул, правда, не такой сильный, как в первый раз. Две женские фигуры появились тут же. Одна из женщин несла на голове глиняный кувшин, с ее плеча аккуратными складками свисала белоснежная ткань. В руках другой была громоздкая деревянная кадушка, но, несмотря на это, женщина бесшумно скользила по чешуйчатому полу. Так они оказались рядом с посланником. Теперь он смог их немного рассмотреть.

У той, что несла кувшин, оказалось молодое и приветливое лицо. Ее возраст был под стать весеннему цветку, а стройную фигуру не прятала даже длинная, до пят, рубаха из болотных трав. Другая же была постарше и, напротив, скрывала свое лицо под грубой тканью. Та плотно облегала ее голову и спадала складками на плечи.

Ив указал рукой в сторону Спасенного. Женщина, сделав еще несколько плавных движений, наконец поставила свою ношу у ног посланника. Затем приняла кувшин из рук молодой и что-то налила из него в кадушку, потом нежно взяла Роху за ту ладонь, которая только что сжимала меч. На мужские руки теплой струйкой полилась вода. Даже теперь, вблизи, Спасенный никак не мог разглядеть лица женщины.

Когда Роха умылся, то к нему приблизилась молодая женщина и, сняв с плеча белую ткань, вытерла остатки влаги.

Потом церемония повторилась, теперь уже умылся Ив. Затем женщины удалились, но уже скоро показались вновь. Та, что помоложе, принесла изумительную по красоте серебряную чашу. Ну, а та, что постарше, явилась с большим деревянным подносом и разными яствами на нем. Среди них были куски отварного белого мяса, отдающие мягким, едва ощутимым ароматом каких-то пряностей, а также лепешки, только что вынутые из печи.