Сказание об Иле

Нет, конечно же он делал это не специально. Эту гадкую вещь не берут с собой в дорогу, как, к примеру, соль или огниво… Она сама приползла, на беду, и поселилась рядом. Искатель, спасаясь бегством, надеялся на то, что тоска не поспеет следом и в дорогах дальних, в нехоженых местах, пути их разойдутся. Пока же она то и дело выползала перед ним из своего логова и жалила прямо в сердце.

Мастеровой закрыл глаза. Он снова думал об Илее. Мускулы его лица напряглись, веки задрожали. Он уже не помнил ее лица, лишь нежный запах волос и щекотание ее ресничек о краешек губ. В воспоминаниях она улыбалась, гладила руку и уходила, оставляя его одного. Все!

Уже в который раз искал он в памяти все новые и новые детали.

Вот он дарит ей ожерелье, она радуется и гладит его по щеке и снова уходит…

– Нет! – сопротивляется мужчина. – Не уходи… – Но нежный образ неотвратимо растворялся. – А ее голос… Каким был голос? Не помню…

С тех самых пор как пропала его Илея, сжав зубы, сохранял он в тайне горечь свою.

– Да, тоска ― дело такое… – раздался голос, нарушивший тишину.

От неожиданности Мастеровой отрыл глаза, еще момент ― и он оказался на ногах.

– Все волком воешь? – обратился к нему крепкого вида старец.

– Кто ты? И с чего ты взял, что я вою, коль я не волк?

Старец миролюбиво поднял руку, спрятанную под затертой до дыр накидкой, и сделал жест пальцами, словно бы трогал воздух:

– Слышу, вроде бы волк где-то воет, вот и решил: схожу посмотрю.

– Не выл я не волком, не рысью. Что ты здесь делаешь, старый человек?

– Я твой далекий родственник, дядька, ты должен вспомнить меня. Ты был совсем маленьким, когда я принес тебе горсть разноцветных камешков, ты играл ими долго.

В памяти Мастерового действительно нашлись воспоминания о том, как в далеком-далеком детстве он, сидя на полу, бросал чудные камешки прочь от себя, боясь блеска, шедшего от них. А некто подбирал и снова клал их к детским ножкам.

– Вспомнил? – как будто прочитав его мысли, поинтересовался старик.

– Как ты оказался здесь?

– Я тут давно. Я был искатель, как и ты. Искал, да и так остался в этих землях, – отвечал ему старец.

– Нашел, чего искал? – оглядываясь по сторонам, спросил его Мастеровой.

– Наверное… Не помню. Остался ― вот и все.

Мастеровой понимающе покивал головой и, не найдя что сказать, отделался коротким:

– Пойду я, идти мне надо.

– А как же она?! – вдруг остановил его старик.

– Кто?

– Илея.

Мастеровой быстро обернулся:

– Откуда знать тебе?

– Ты хочешь спросить, откуда знать мне про тоску твою, коль ты ее скрывал от глаз чужих и от молвы? Так сам ты, того не замечая, бубнил все время ее имя. Илея, верно? И слышал его не только я. Илею ты зовешь в воспоминаниях, она все ускользает от тебя, а ты подумываешь о том, как бы к ней уйти. Или не так? Для этого ты проделал долгий путь из Иля. Ведь там такая мысль твоя была бы под запретом страшным.

– Тебе-то что? Иди своей дорогой подобру-поздорову!

– Вот видишь, ты кричишь… А за что ты мною не доволен? Разве в Иле ты бы накричал на старика?

– Извини. Пойду я. Запутался совсем, – повинился перед дядькой Мастеровой.

– А как же быть с Илеей? – спокойно сказал вслед уходящему искателю старик.

И хотя это были тихие слова, Мастеровой прекрасно расслышал их.

– Хочешь повстречаться с нею?

Теперь искатель подошел так близко к невесть откуда объявившемуся родственнику, что тот невольно сделал шаг назад.

– Я знаю, где ее искать, поверить в это трудно, но к ней дорога есть. Тайная тропа, она здесь. Сомнения твои перечеркнут усилия, но коли усомнишься, напрасны станут все потуги. Одно лишь слово про обман, и пропадет все дело. Согласие твое – вот все, что нужно мне.

– Идем, – выдохнул Мастеровой.

– Не спеши, еще условие. Все, что несешь с собой, отдать придется. Мне не нужно, но правила таковы.

Мастеровой отставил в сторону котомку. Но старика это не устроило, тогда искатель снял с себя одежды и отбросил их. Он стоял абсолютно голым перед тем, кто назвался его дядькой. Но однако старик поднес палец к своему уху и произнес:

– Не слышал колокольчик я, его отдай. Иначе не видать тебе Илеи.

Мастеровой порвал крепкую нить и протянул колокольчик старику.

– Где он? ― Старик зашарил руками по воздуху.

И только здесь Мастеровой понял, что старик не видит колокольчика. Его маленькие глазки ненадолго стали какими-то белыми и пустыми, а потом спрятались под колючими бровями. Но как только родственник услышал тихий звон, то шустро потянулся пальцами к нужному месту. Глазки старика снова показались из под бровей. Мастеровой сжал ладонь в кулак:

– Отдам, когда Илею увижу.

– Ну хорошо, ― стушевался старик.

– Иди за мной. – И он, не оглядываясь, пошел вперед.

Мастеровой не отставал. Его котомка и одежда остались там, где состоялся торг.