Сказание об Омаре Хайяме

И хаким спокойно принялся за куропатку, сказав, что весь превращается в слух. Он сидел ровно, расправив плечи, подогнув под себя ноги. На нем был синего цвета халат из однотонного шелка. И белье проглядывало на груди бледно-голубого, воистину снежного цвета. Хаким был очень крепок, несмотря на свои сорок пять лет или около того. И о нем можно сказать: мужчина в соку!

Первым поддержал Хазини. Сотни лет тому назад измеряли расстояния до светил. Почему бы не заняться измерением сейчас, когда имеются хорошие приборы, когда знаний больше, гораздо больше... Тут его перебил Васети:

- Вспомни, Хазини, что говорил Ибн Сина. А говорил он, что нынешние знания суть рассеянные знания древних.

- Возможно, в философии, но в астрономии после Архимеда накопилось немало любопытного. Я хочу высказать свое мнение: давайте попытаемся все измерить заново.

Лоукари и Исфизари высказались в том смысле, что следовало бы прежде обдумать пути и способы, ибо в этом и заключена вся трудность. Надо дерзать со знанием и умеючи. А есть ли и то, и другое?.. То есть достаточно ли знаний и умения?..

- Об этом я и хотел посоветоваться, - сказал хаким, с удовольствием запивая куропатку вином.

По мнению Лоукари, прежде всего необходимо определить, как говорили греки, базис. То есть прямую. Причем от точного измерения ее и зависит весь результат работы. А угловые измерения провести при нынешних астролябиях или квадратах не так уж трудно...

Хаким поддержал его кивком.

- Я сейчас представляю себе некую карту наших городов, - говорил Лоукари. - Вот, скажем, Исфахан, а на север от него - город Савас. Там много ученых. Или взять хотя бы Ормуз на юге. Или Киш, недалеко от Ормуза. Или Шираз. Можно пойти на восток от Исфахана: скажем, до Нишапура или Балха. Можно взять и другие города: Бухару и Самарканд. Предпочтительнее большие расстояния, ибо при этом меньше будет ошибок.

Хаким еще раз кивнул.

- А способы измерений? - спросил Васети.

- Обычные.

- При помощи караванов?

- А каким же еще образом?

- Я этого не знаю, - сказал Васети.

В эту минуту готов был разгореться жаркий спор, однако хаким не допустил до этого. Он весело предложил чашу вина: после нее, дескать, все станет ясно...

- Ведь вино наш друг? - вопросил он. - Не правда ли?

Ученые дружно согласились с этим.

- В таком случае - за любовь!

И все опорожнили чаши. Еще бы: кому не хочется любви? Что можно иметь против нее? Хазини прочел некие рубаи, не назвав их автора. Вот содержание: хотя этот мир и украшают ради тебя, но не полагайся на него, ибо много таких, как ты, приходят и уходят; похищай свою долю счастья, не то похитят ее другие...

Хаким погрозил пальцем своему другу. Он не любил, когда читали ему его же стихи. Он краснел при этом, точно уличенный в шалостях...

- Довольно об этом, - сказал хаким,- вернемся к тому, о чем говорил уважаемый Лоукари... Верно, нужен базис. А измерение его что же?.. - Омар Хайям задумался. - Его надо проводить, обычным способом. Берем караван. Сколько фарсангов проходит он в час? Это можно определить. Сколько часов провел он в пути? Это тоже можно установить. Таким образом, мы получим расстояние между двумя крайними точками базиса.

Лоукари сказал, что все это верно. Но чем дальше будут отстоять эти точки друг от друга, тем менее вероятна ошибка, точнее, тем меньше будет ее числовое значение...

- Однако точки следует брать на одном и том же меридиане, - сказал Васети. - Это значительно облегчит измерение.

- Стало быть, с севера на юг? - спросил хаким.

- Или наоборот, - ответил Васети.

- Это будет видно. - Хаким казался озабоченным. И он сказал: - Давайте выпьем за наше начинание. Нам придется испрашивать разрешение на расходы у его величества. Что скажете, господа? Беремся за дело?

Лоукари поднял чашу.

То же самое сделал и Васети.

Их примеру последовали Хазини и Исфизари. А за Омаром Хайямом дело не стало: он уже пил из чаши и швырнул ее в кусты, опустошив.

- А теперь послушаем чанг! - воскликнул он. - Что может быть лучше музыки в таком саду?!

Он нагнулся, опустил ладонь в арык и смочил себе лоб.

- Мы чуть не перессорились, - сказал он, улыбаясь, - а жизнь все-таки хороша. Что скажешь, господин Исфизари?

А тот в ответ поднял чанг и ударил по струнам.

21.

ЗДЕСЬ РАССКАЗЫВАЕТСЯ

О ДОПОДЛИННО ИЗВЕСТНЫХ

РЕЧАХ, ПРОИЗНЕСЕННЫХ

В КРЕПОСТИ АЛАМУТ,

ЧТО ЗНАЧИТ "ОРЛИНОЕ ГНЕЗДО"