Сказание первое: Клич Ворона

Они не съели и трети — настолько сытным оказался ужин. Осторожно обернув оставшиеся куски мяса старой бумагой, Оргул убрал их в корзину, туда же, где хранились жёлуди, специи, яблоки. Эслинн всегда удивляло, как туда могло помещаться что-то ещё. Довольная собой, девочка теперь растянулась на старом матрасе и обняла рыжую собаку. Псина лениво виляла хвостом и смотрела своими тёмными глазами на пляшущее пламя жаровни. Питомица волшебницы тоже получила своё мясо. И хотя Эслинн беспокоилась, как бы тёмная энергия не отразилась и на ней, собака чувствовала себя совершенно спокойно.

— Она послана тебе Адской Гончей, — пробормотал Оргул, вытаскивая из кармана маленькую трубку. Он любил курить по вечерам, сидя у самого выхода, чтобы дым не заполнил пещеру. И всё равно Эслинн начинала кашлять и морщиться. Выпустив дымное колечко, старый волшебник усмехнулся: — Её не может убить тёмная энергия такого слабого существа, как ты.

Эслинн недовольно нахмурилась — ей не нравилось, когда Оргул считал её слабой и беспомощной. Сама волшебница часто представляла себя великим воином, сражающимся за мир и справедливость во всём Сангенуме. Ведь не просто же так Четверо столкнули её с Оргулом! Это была её судьба — стать послушницей Адской Гончей!

— А я точно стану сильной? — протянула Эслинн, заглядывая в глаза своему учителю. В темноте они горели жёлтым пламенем, а зрачки казались узкими, как у дикого зверя. Но волшебницу это совершенно не пугало. Эслинн считала, что это результат его общения с Адской Гончей. Оргул был настоящим посвящённым. А она всего лишь глупой маленькой ученицей, приносящей одни только неприятности.

— Станешь, станешь, — пробормотал Оргул и, вытряхнув остатки табака из трубки, вернулся в пещеру. Старик очень устал за день и рассчитывал лечь спать поскорее, но молодая волшебница была слишком настырной.

— А насколько сильной я стану? — воскликнула она, придвинувшись ближе к учителю. Оргул тяжело вздохнул и, растянувшись на старом матрасе, лениво произнёс:

— Очень сильной. Настолько сильной, что однажды сможешь пробудить древний вулкан в Нагорье Рока и призвать в этот мир самих Безликих. Адская Гончая и выбрала тебя для этого, глупое дитя. Если я сказал, что научу тебя всему, что я знаю, значит, будет так. Оргул никогда не врёт. Адская Гончая не терпит лжи.

Эслинн понимающе кивнула головой. Слова учителя воодушевили её, и девочка восторженно захлопала в ладоши. Древний вулкан в Нагорье Рока! Это было невероятно, волшебно! Волшебница вдруг ощутила себя властительницей всего мира. Быть может, она станет настолько могущественной, что все князья склонятся перед ней? И даже Алак со своим враном… Кто придумал эти глупости, что он император? Настоящей силой была она, Эслинн! И мир должен был принадлежать ей! Девочка расплылась в улыбке и почувствовала, как хищно оскалилась рыжая собака. О, она прекрасно понимала свою хозяйку, словно они были единым целым. Они обе были посланы Адской Гончей, чтобы положить конец войне в Сангенуме. Они будут править всем, на что падает солнечный свет. И всем, что остаётся в тени.

С этими мыслями девочка провалилась в глубокий сон, обхватив шею рыжей собаки своими холодными ручонками. Жаровня догорала в центре пещеры, тускло освещая серые стены и низкий потолок. Оргул давно спал, по привычке подложив под себя меч — он всегда ожидал нападения, даже когда вокруг не было ни единой души, кроме него самого и его ученицы. Но Эслинн этой ночью плохо спала: ей казалось, что шкура лани ожила и теперь смотрела на неё вытекшими от жара глазами. Беззубая пасть распахнулась, и оттуда вырвалось испепеляющее пламя, которое накинулось на молодую волшебницу и обожгло ей руки, но боли не было. Эслинн вскрикнула от испуга и почувствовала чьё-то тёмное прикосновение. Пламя усиливалось, становилось всё ярче и ярче, а из самого чрева его начали выбираться отвратительные чёрные тени. Они скользнули по полу к девочке, обвились вокруг её щиколоток, поднялись выше, по животу, груди, шее — и замерли у самого лица. Эслинн увидела напротив себя два жёлтых пылающих глаза, и больше ничего. Лишь чёрная тень, лишённая своего лика.

— Не бойс-ся, дитя! — прошипела первая тень, скользнув мимо головы девочки. — Мы не причиним тебе вреда!

— Мы твои с-союзники! — завлекающе произнесла вторая, сидя на груди. Эслинн чувствовала тяжесть, давившую на неё и мешавшую дышать. Тени эти были самыми настоящими, не выдуманными. Страх заставил девочку задрожать, но она не могла ничего сделать — тело её не двигалось, словно скованное какой-то тёмной магией.

— Кто вы такие?! — закричала Эслинн. Рыжая собака и Оргул продолжали спокойно спать рядом, и сколько бы волшебница не пыталась разбудить их своими криками, она оставалась абсолютно одна, вместе с этими чудовищными тенями без лиц.

— Мы твои с-союзники! — повторила вторая тень, мягко улыбаясь ей. Эслинн почувствовала отвратительный запах разложения и гнили. — Мы пос-сланники Адс-ской Гончей!