Сказание второе: Плач Волка (СИ)

Светланы рядом не было. Она, по приказанию Гертруды, стояла вместе с лекарями в другом конце зала. Впрочем, оттуда хорошо было видно Пепельных волков, и Кольгрим мог поклясться, что принцесса всё это время буравила спину Проклятого Клыка пристальным взглядом. Как Свидживальд ещё икать не начал?

Эдзард медленно поднял руку, и барабаны стихли. Собравшиеся в зале варвары тут же устремили взгляды на троих танов и Улвира - они стояли на небольшой каменной платформе, возвышавшейся над полом. За спинами их горела жаровня, и стоявшим в первых рядах людям приходилось жмуриться от яркого света. Многие смотрели на Кольгрима удивлённо - его запах изменился, стал похожим на их. Молодой Волк не знал, куда деться от этого чрезмерного внимания. Почему бы им не смотреть на танов?

- Братья и сёстры! - хрипло прокричал Эдзард. Взглядом старого волка он окинул собравшихся, как вожак стаи своих подчинённых. - Дети Луны и Солнца! Сегодня настал день, когда нам пора решить - кто мы. И с кем мы.

Не успел Эдзард договорить, как Свидживальд уже подхватил его, и последние слова получились смазанными, но смысл их всё равно остался всем понятен. Кольгрим до сих пор не мог привыкнуть, что таны говорят, думают и действуют как единое целое. Ему никогда не стать частью всего этого.

- Издавна нас было трое. Три головы, что видят и знают всё, что происходит в Сангенуме. Трёхголовый Кербер - вот, кто был на наших знамёнах всё это время. Наше прошлое и настоящее, - голос Свидживальда на мгновение оборвался. - Но настал миг, когда мы поняли, что три головы смотрят лишь в три стороны. Некому прикрыть нам спину. Некому помочь нам в трудную минуту. Три головы не могут знать всё, как не могут посмотреть за собственную спину. Враги расставили ловушки прямо у нас под носом. А мы искали их в совершенно другой стороне.

- Но настал тот день, когда мы уверенно можем сказать, что времена разлада и раздора прошли, - вновь подхватил Эдзард. - Это значит, что с этого момента всё изменится. Мы уже не будем такими, как прежде. Враг не считался с нашей силой - он считал нас грязными животными, способными только убивать и следить за собственной стаей. Он считал, что мы не знаем слов "друг", "товарищ". Но сегодня будет тот день, когда он поймёт, насколько сильно ошибался! Я клянусь в этом собственной кровью! Собственной жизнью!

Остальные таны повторили его слова, и Кольгрим почувствовал странную энергию, исходившую от толпы. Всего несколько фраз, и все эти люди уже внимали Делаварфам, как птенцы своим родителям с клювом, полным еды. Манипулирование - вот главная особенность Керберов. Они словно проникали в мысли и разум каждого человека, заставляя его подчиняться.

Несколько мужчин вынесли огромные фиолетовые знамёна, на которых были изображены керберы. Огромные трёхголовые псы с чудовищными клыкастыми пастями - именно такими Кольгрим всегда представлял их. При виде флагов варвары разразились громкими одобрительными криками. Но Улвир интуитивно догадался, что знамёна вынесли сюда не для этого. Что задумали таны?

- Настал тот день, когда мы докажем, что мы знаем значение слов "друг", "товарищ"! - воскликнула Гертруда, делая шаг вперёд. Её рыжие волосы казались языками пламени при свете жаровни на фоне этих фиолетовых знамён. - Настал тот день, когда мы станем величайшим народом Севера! Братья и сёстры! Настал день преображения Кербера! Смотрите же, мои братья и сёстры! Смотрите и запомните этот день! Вы будете пересказывать этот момент своим детям, внукам, правнукам! Потому что этот день войдёт в историю! День, когда Кербер сбросил оковы и выступил против Псов в полную силу. День, когда нас... стало...

Она вдруг вскинула руки, и мужчины, стоявшие за её спиной, подожгли низ знамён. Кольгрим вздрогнул - огонь быстро охватил ткань и потянулся вверх, заглатывая всё на своём пути. Добравшись до белого кербера, он поглотил его, и Улвир с удивлением обнаружил внизу другой рисунок. Новый.

- День, когда нас... стало... - шёпотом повторила Гертруда и на мгновение прикрыла глаза. Когда пламя поглотило остатки старого знамени, женщина вдруг закричала так, что голос её ещё долго эхом бродил по залу: - ЧЕТВЕРО!

На фиолетовом фоне красовался огромный белый кербер с четырьмя головами, распахнувшими устрашающие клыкастые пасти. При виде нового знамени варвары вдруг разразились громким одобрительным криком, поглотившим эхо от слов Гертруды. Кольгрим изумлённо смотрел на флаги, не веря собственным глазам. Он до последнего мгновения не мог всерьёз воспринять мысль о том, что происходит. Словно это был сон. Совершенно невероятный, просто невозможный. Это была не реальность, нет. Просто волшебство.

- Да здравствует Серое братство! - прокричала Светлана откуда-то со стороны, приложив свои бледные ладони ко рту. - Да здравствует Мрачный жнец!