Сказания Дарины. Книга первая.

Просидев в библиотеке два месяца, я нашла ответы не только на свои вопросы, но и узнала много нового, о чем раньше никогда не задумывалась. Изучая себя, нашла много новых изменений в физическом состоянии моего тела, энергетике и психике, и теперь научилась более-менее контролировать их. Я изменялась не по дням, а по часам, как говорится. Это было удивительно и необычно. Если раньше на изменения уходили месяцы, если не годы, то теперь - часы, дни, максимум неделя. Такая скорость была непривычна и следить за собой было сложновато поначалу, но потом привыкла и все пошло на лад.

Пора было подумать о занятии для себя.

Поступать в какой-нибудь институт для получения бумажки не хотелось. Возраст не тот, да и не сезон. Учебный год уже начался, аудитории заполнены молодежью, едва закончившей школу, и дающей надежду, что покинут они эти стены став хорошими специалистами выбранной профессии.

Следуя собственному правилу: 'каждый обязан делать то, что умеет лучше всего', записалась на курсы биоэнерготерапевтов в первой попавшейся на глаза школе.

Перезрелая одинокая секретарша, записывая меня в список будущей группы обучения, фанатично сверкала глазами и захлебывалась от восторга.

- Вы не пожалеете, что пришли к нам! Вы даже не представляете какой наш Владимир Владимирович замечательный специалист! Он такие чудеса делает, что народ к нему за полгода вперед в очередь записывается! Представляете? А как он ведет лекции! Восторг! Настоящий восторг! Наши выпускники на вес золота по всему миру! И Вы, милочка, если будете стараться, тоже сможете такой стать! Владимир Владимирович любит молоденьких девушек, которые стараются научиться у него всему! Он с ними так внимателен! Вам обязательно понравится! Вы в такую интересную группу попали! Тут и врачи, и инженеры, и психологи, даже один священник есть! Будет просто восхитительно!...

Я кивала и поддакивала, ожидая пока она все же запишет мою фамилию. Хорошо, что платить надо было в кассе, а то я бы оттуда до вечера не ушла.

Наконец, формальности были закончены и я свободно вздохнула, выйдя из офиса.

* * *

Разношерстная группа собралась в холле небольшого школьного здания, ожидая начала занятий. Каждый рассматривал каждого: кто-то откровенно шарил глазами; кто-то их прикрывал, поворачивая лицо то в одну сторону, то в другую; кто-то исподтишка помахивал растопыренными пальцами и изображая сканирование; кто-то надсадно сопел, прикрыв глаза; мужчина у окна откровенно скучал; две приятельницы, уютно устроившиеся под пальмой в кадке, увлеченно сплетничали обо всех, кого видели вокруг; один был в сутане, с огромным крестом на массивной цепи, важно расхаживал, заложив руки за спину и что-то бормоча про себя; молоденькая девочка жарко шептались с подружкой и жали друг другу руки от волнения; несколько человек стояли группкой, критически оценивая остальных; дама с синими редкими волосами, начесанными торчком, обмахивалась платочком, зажатым в кулаке, что-то увлеченно тараторила соседке; господин в очках с роговой оправой, костюме и при галстуке-бабочке прохаживался по кругу, тихо беседуя с задумчивым мужчиной преклонного возраста, по виду, по меньшей мере, профессором каких-нибудь наук.

За десять минут до начала лекции в двери холла вошла группа преподавателей во главе со своим наставником. Секретарша, чуть присев, мелкой рысцой побежала к дежурному сторожу за ключами и, вооружившись ими, понеслась по коридору к нужной аудитории. Все взоры обратились к пришедшим.

Я стояла у стены, рядом с окном, от нечего делать рассеянно рассматривала присутствующих, а заодно и преподавателей, образовавших кружок и тихо о чем-то беседовавших. Мое внимание привлекло резкое напряжение спины одного из них. На всякий случай я тут же переместилась за священника, только что остановившегося рядом. Вампир оглянулся, но глазами увидел только попа, нахмурился и отвернулся. Все-таки надежная защита эта ряса. Я мысленно улыбнулась.

Секретарша вернулась и пригласила всех в аудиторию. Присутствующие потянулись за ней гуськом, кто парами, кто по одиночке. Я шла последней, в душе ликуя от того, что увижу первую реакцию вечно юного приятеля. Но стервец остановился, переступив порог, посторонился, пропуская остальных. Я скрывалась за рясой до последнего. Он ждал. Я остановилась перед дверями, замерла. Мелькнуло размазано движение.

Вот гад! Подсмотрел! Я шагнула через порог, ткнула его кулаком в живот:

- Так не честно! - зашипела, вытаращив страшные глаза, но так, чтобы остальные не заметили. - Подсматривать нельзя! Это не этично по отношению к даме! - и ткнула его исподтишка еще раз.

Паскудная рожа расплывалась в улыбке от уха до уха и сграбастала меня в охапку. Я едва не задохнулась, забилась в дружеском объятии, пытаясь вырваться. Отпустил.

Мы уже стояли в коридоре, дверь была закрыта.

- Ты ненормальный, Виктор! Так же и удавить можно!