Сказания Дарины. Книга первая.

Драгир глянул на меня, усмехнулся, шагнул к двери, но дальше не пошел. Мужик двинулся за ним и тоже остановился. Эльдар нахмурился, встал с кресла и направился к ним. Тело стояло чуть ли не по стойке смирно и шевелиться без моей команды не собиралось. Людмила успешно накручивала сама себя, по возрастающей повышая голос. Видимо идея с обворовыванием мною любимого коллектива пришлась ей по вкусу и она перешла на истерический крик с расплёвыванием вокруг собственных слюней.

Мне было грустно и жаль. Я все поняла и тут же приняла решение. Я увидела наконец-то с кем столько времени находилась рядом, мне стало стыдно. Теперь уже за себя. За свою слепоту и свою глупость.

Молча отвернувшись от разъяренной женщины, я подошла к своему «Красному Углу», не спеша сняла иконы, одну за другой, затушила лампадку, упаковала ее вместе с горстью свечей в специальный вышитый мешочек, забрала ладан, собрала книги с полки, все сложила в специально для этого предназначенную сумку, в которой когда-то все это сюда принесла.

В этот момент за моей спиной что-то глухо грохнуло. Я быстро обернулась. На полу лежало тело рыжего парня. Оно было похоже на тряпичную куклу, кем-то брошенную и забытую. Я рванулась к нему, быстро пробежала пальцами по близким к поверхности кожи венам, вслушалась. Движение крови замирало медленно, но верно.

Догадка вспыхнула молнией. Оглянулась на Людмилу.

Так и есть. Сущность метнулась к мощному генератору нужной ей энергии, обхватила глупую бабу сзади и с боков, оседлала, устраиваясь поудобнее.

— Борель! Давай! — рявкнула в ту сторону, где видела мага в последний раз.

Он понял меня с полуслова и тут же метнулся к телу.

Драгир наблюдал за моими действиями от двери. Мужик шагнул ко мне, готовый помочь, но дракон остановил его жестом. Эльдар кинулся на помощь:

— Что делать? Говори!

— Держи его, чтобы не дергался — приказала я — и ты давай держи! — кивнула мужику — Сейчас начнутся судороги. Нельзя позволить телу навредить себе. Мужик придавил всем своим весом ноги, Эльдар плечи. Людмила не успела отреагировать на происходящее и все еще продолжала брызгать слюной и вещать в сторону толпы у дверей какие мы сволочи, особенно я, так обманувшая ее доверие, увлеклась игрой на публику.

Мне было не до нее. Борель благополучно нырнул в тело и теперь пробовал с ним совместиться. Но у него что-то плохо получалось. Калибры разные. Ничего, это не страшно, накачает под себя. Я тихонько затянула молебен о здравии, вплетая в него молитвы о помощи болящим, чтобы насытить пространство регенерирующими вибрациями.

Тишину нарушал теперь только мой голос и надсадное сопение Эльдара и мужика, старающихся удержать конвульсирующее тело.

«Да у паренька падучая» — донесся чей-то сердобольный всхлип из коридора.

Это мне не мешало, лишь помогало концентрации. Пришлось додать энергии из центров ладоней в область сердца и лба мятущегося тела.

Постепенно конвульсии прекратились и Борелю удалось вздохнуть самостоятельно в чужом теле.

«Ну и холодно же в нем» — услышала я его эфирные слова.

Закончила распевать молитвы, встала с колен. Борель открыл глаза. В них была радость.

— Вставай. Пора отсюда уходить — устало буркнула я, беря сумку со своими вещами.

Эльдар и мужик помогли Борелю подняться, подхватили его под руки и повели из кабинета. Людмила стояла с открытым ртом, не сводя с меня растерянных глаз. На спине у нее удобно разместилась молодая Сущность, крепко прильнув к телу и испуганно поглядывая на меня из-за Людмилиной головы.

Драгир пропустил всю компанию вперед и на мгновение задержался около начальницы.

— Вы скоро умрете, уважаемая. И никто вам не поможет выжить. Вы только что прогнали свой единственный шанс.

И по-старчески двинулся за нами, легко играя тростью.

Ну, любит он сказать трагические последние слова перед тем как уйти. У каждого свои слабости — усмехнулась про себя.

Я шла и смотрела на окружающее меня безучастно. Будто оборвалась струна. Жизненно важная. На ее место пришло какое-то внутреннее опустошение в душе. Опустошение, сменившее боль. Никаких эмоций, никаких чувств. Ничего. Пусто. Серо. Тихо. Горько. Сейчас я была слабее младенца только что появившегося на свет. Сейчас, ткни меня пальцем и свалюсь мертвой. Но я шла, собрав себя в комок. Шла на последнем усилии. Шла к выходу. К выходу из этого здания, из этого кошмара, из этой жизни.

На улице светило солнце, спешили куда-то прохожие, шуршали по асфальту машины, беззаботно чирикали воробьи. Чья-то рука коснулась моего плеча и в тот же миг что-то неожиданно мощное подхватило мое тело, не дав сжаться чужим пальцам. И понесло. Я смотрела перед собой, безвольно повиснув в чужой мощи. Там мелькали дома, кварталы, деревья, цветники, дома, деревья, дома… Что-то мелькало еще. Мне было все равно. Сознание отказалось дольше воспринимать мир и потухло бездонной чернотой.

Глава 5. Благодетели?