Сказания Дюны

Конечно, Користа поступила безрассудно, попытавшись сбежать и оставить ребёнка у себя. Её наказание, как и ожидалось, было суровым. Её сослали на Баззелл, куда отправляли и других сестёр в такой же ситуации —все они были виновны в грехах любви, которую Община сестёр не терпела... в «грехах человечности».

Как необычно называть любовь преступлением. Не любовь давным-давно расколола вселенную, а бесконечные войны. Користе казалось недостойным, что руководство Бене Гессерит занимает такую позицию. По-своему сёстры сочувствовали и помогали людям, но преподобные матери и мастерицы селекции произносили слово «любовь» только как уничижительный термин или диагноз.

Община сестёр получала удовольствие, игнорируя различия и поддерживая соседство несовместимых убеждений. Несмотря на то, что грубое подавление желаний сердца было очевидно бесчеловечным, сёстры считали себя экспертами в ключевых вопросах человеческого бытия. Опять же, пропитанные своей доктриной женщины заявляли, что у них нет религии, но вели себя так, что все их поступки содержали такую сильную мораль и такую этическую базу и ритуалы, что иначе как религиозными их назвать было нельзя.

Таким образом, сложные и таинственные сёстры были одновременно человечными и бесчеловечными, любящими и нелюбящими, мирскими и религиозными... Древнее общество, действовавшее в рамках жёстких правил и систем взглядов... Канатоходцы, подвешенные над глубокой пропастью.

К своему несчастью, Користа сорвалась с одного из таких канатов, погрузившись во тьму.

И её наказанием стала ссылка сюда, на Баззелл. К этому странному морскому ребёнку...

* * *

Над водой бушевал шторм, гнавший по морю пенящиеся волны, а досточтимые матроны выстроили выживших сестёр Бене Гессерит перед конфискованными административными зданиями. Влажный ветер оставлял горечь на лице Користы, стоящей на сильно заросшей лужайке, так как теперь никто не ухаживал за травой. Она осмелилась поднять свой подбородок — это был её маленький акт неповиновения.

Досточтимые матроны были худы и свирепы, их лица —остры, их глаза — дико-оранжевы из-за употребления заменителя пряности на основе адреналина. Их тела—сплошные мышцы и рефлексы, на их ладонях и стопах — жёсткие мозоли, убивающие не хуже любого оружия. Шлюхи носили обтягивающие их фигуры одеяния — яркое трико и капюшоны, украшенные изящным шитьём. Они рисовались, как павлины, и использовали секс для укрощения и порабощения мужского населения на завоёванных ими мирах.

— Так мало вас, ведьм, осталось,—сказала матрона Скира, стоя перед собранными сёстрами.—Так мало...

У остролицей лидерши шлюх на Баззелле были длинные ногти, небольшие, похожие на стиснутые кулаки, груди и узловатые руки и ноги, по мягкости сравнимые с окаменелой древесиной[6]. Она была неопределённого возраста; Користа почувствовала едва заметные психологические толчки, которые применяла Скира, чтобы все поверили, что она гораздо моложе, чем есть на самом деле.

— Скольких из вас ещё мы должны замучить, пока кто-нибудь не скажет нам то, что мы хотим знать? — В её голосе сквозили медовые нотки, хотя он жёг, как кислота.

Джена, сестра, стоявшая рядом с Користой, выпалила:

—            Всех. Ни одна из Бене Гессерит никогда не скажет тебе, где находится Капитул.

Без предупреждения досточтимая матрона, как хлыстом, нанесла мощный удар ногой. Джена даже отпрянуть не успела, как Скира прошлась по её открытому лбу жёсткой стороной босой ноги, силуэт которой казался размытым, настолько быстрым был удар.

—            Пытаешься спровоцировать меня на то, чтобы убить тебя? — спро­сила Скира неожиданно спокойным голосом, приземляясь с идеальным балансом и грацией балерины.

Скира продемонстрировала абсолютный контроль, нанеся удар такой точности, что лишь рассекла кожу на лбу у Джены. Она остави­ла кровоточащую рану, удивительно похожую на метку отбраковки у морского ребёнка Користы.

Раненая сестра осела, зажимая лоб. Кровь текла между пальцами, а её обидчица посмеивалась:

—            Твоё упрямство развлекает нас. Даже если ты не дашь нам инфор­мацию, которую мы просим, то, по крайней мере, будешь источником веселья.

Остальные досточтимые матроны засмеялись вместе с ней.

После возвращения из Рассеяния легионы шлюх использовали про­тив человеческих популяций, с которыми они сталкивались, экономику, военные средства и сексуальное подчинение. Они, как за добычей, охо­тились за сёстрами Бене Гессерит пользуясь отсутствием у Общины сильного политического руководства и эффективных вооружённых сил. Но Досточтимые Матроны по-прежнему боялись их, зная, что сёстры Бене Гессерит способны оказывать реальное сопротивление всё то время, пока их руководство остаётся в подполье.