Сказания Дюны

Две Сестры Бене Гессерит шли возле Користы, опустив взор, каждая несла тяжелую сумку с добытыми самоцветами. Преподобные Черницы развлекали себя тем, что оставляли порезы на стопах обесчещенных Преподобных Матерей. В своем изгнании здесь, Користа и её сестры- приятели поддерживали друг друга, независимо от того, какое преступление те совершили. В данной ситуации, их незначительные проступки, покаяние или возмездие не имели никакого значения. Користа и её товарищи понимали, что нетерпеливые шлюхи вскоре их убьют, что делает их истории жизни бессмысленными. Ведь теперь, когда фибианцы прибыли в качестве особой рабочей силы, не было нужды в Сестрах для поддержания экономических процессов на Базеле.

Слева от Користы, пятеро взрослых фибианцев поднялись из воды, худощавые, но мощные, с пугающими выражениями на их лицах. Их гладкая кожа сияла, переливаясь, будто масло; их головы были слегка заостренными, что было удобно для быстрого плавания. Видимо, Преподобные Черницы вывели этих существ при помощи генных мастеров Тлейлаксу, которые так же отправлялись в Рассеяние. Были ли эти эксперименты Тлейлаксанских изгнанников над человеческим материалом добровольными, или их принуждали шлюхи? Скользкие и переливающиеся блеском фибианцы были идеально приспособлены для работы под водой.

Гуманоиды истекали водой, пока тащили сети, полные мерцающих камней Су. Самоцветы уже больше не казались Користе сколь-либо привлекательными. Она чувствовала на них запах крови, что пролилась, что бы добыть их. Тысячи обитателей Базелла - изгнанные Сестры, обслуживающий персонал, и даже контрабандисты и торговцы - с ними жестоко расправились Преподобные Черницы во время захвата.

Шлюхи, отвечающие за рабочий процесс, выкрикивали команды, и Користа взяла плетеную сеть у одного из фибианцев. Она почувствовала запах соленой влаги, и пота, пропитанного йодом от этого существа, так же уловив легкий оттенок рыбного запаха. Глазные прорези были прокрыты влажными раскрывающимися мембранами.

Смотря на отвратительное лицо, она чувствовала холодный взгляд, и подумала о том, что это мог бы быть отец его морского дитя, которое тайно выздоравливало в её убежище. Фибианец прервал эти её рассуждения, грубо подтолкнув её. С булькающим рокотом в голосе он сказал: «Слишком медленно. Работать быстрее.»

Она взяла сумку камней Су и поспешила прочь. Она не хотела привлечь внимание Преподобных Черниц. Её инстинкт самосохранения прекрасно работал.

Никто не прибудет, что бы спасти их. После опустошения Ракиса, верховенство Бене Гессерит отсиживается на Капитуле, прячась от безжалостных охотниц. Она беспокоилась, является ли еще Тараза Верховной Матерью, или, как гласили слухи - Преподобные Черницы казнили её на Ракисе.

В этом отдаленном мирке Користа и её компаньоны об этом не узнают.

Вечером, в её хижине, освещенной масленной лампой, Користа взяла маленького фибианца на руки и покормила с ложки бульоном. Вот ирония, что Выводящие Матери забрали её собственное дитё, а теперь, по странному стечению обстоятельств, ей досталось это . . . существо. Звучит, как жестокая насмешка судьбы - чудовище, взамен её прекрасного ребенка.

Она тут же себя поругала за такие мысли. Бедный недочеловечек не волен решать, каким будет его окружение, родители, или то, какая судьба ему предначертана.

Она держала влажное, холодное дитя поближе к тусклому свету и почувствовала странный гул внутри тельца, практически беззвучное, едва ощутимое мурчание. Поначалу ребенок с опаской смотрел на ложку, отказываясь их нее есть, но потихоньку, терпеливо, Користа убедила его принять жиденький бульон из рачков и водорослей. Ребенок практически не ныл, хотя смотрел на нее самым грустным взглядом, который она когда-либо видела.

Жизнь так непредсказуема, изо дня в день, из года в год, столь беспорядочно, подобно вселенскому хаосу. Человечество стремится сделать то и это, отправиться куда-то, где, по их мнению, очень важно оказаться.

Когда Користа взглянула на дитя, аккуратно добившись зрительного контакта, Користа ощутила невероятное спокойствие, будто время, проведенное вместе с ребенком, оказало целительное влияние на ярость вселенной. Будто весь тот хаос не существовал в действительности, будто её поведение, её опыт имели глубокий смысл. Каждые мать и дитя выходят за пределы своих собственных жизненных обстоятельств, простирая свой взор далеко за горизонт, мечтая о чем-то.