Сказания Дюны

Паулю несколько раз снились гигантские черви -- существа, намного большие, чем эти -- исполины, живущие под подвижной поверхностью...величественные и таинственные. Он помнил, как был напуган, охвачен благоговейным ужасом, и просыпался, ничего не понимая. Он описывал эти грезы своей матери, но она не могла объяснить, что они означали. Метафоры, нарисованные его подсознанием, можно было истолковать множеством способов: змеевидные левиафаны во снах могли быть символом силы или неведомой угрозы.

Эти яркие сновидения пугали Пауля. Были ли они предвестниками чего-то или же просто кошмарами? Как бы там ни было, он не мог их понять.

-- Это гнезда мотыльков-соколов, парень, -- объяснил Динари, -- На гербе Дома Атрейдес, ведь сокол, верно?

-- Нет, ястреб. -- Пауль произнес это достаточно значительно, делая акцент на огромной разнице между двумя этими хищниками, хотя сам едва ли пояснил бы ее.

Дородного мастера меча подобные тонкости, казалось, не заботили.

-- Когда гусеницы вылупляются, они съедают сначала оболочки своих яиц и пожирают всю листву в округе, раскручивая свой паутинный шатер все сильнее и сильнее. Затем они едят ветви и сердцевину, а когда поддерживающие их деревья мертвы, гусеницы едят друг друга. Только самые сильные вырываются из кокона. К тому времени они так голодны, что с небывалой яростью устремляются в подлесок. Можно обнаружить даже крупные опустошенные области и поляны, где вылупились эти червяки.

-- Вот почему вы должны быть осторожны, -- Бладд рассек одну из крепежных нитей кончиком кинжала. -- Не повредите основную сдерживающую их стенку при уборке шелка.

-- Мы -- нет, -- подчеркнуто сказал Дункан.

С величайшей осторожностью Бладд отделил тонкую пленку кокона и обернул ее вокруг руки, как большой кусок ткани.  Паулю это напомнило торговца на рынке Каладана, который сматывал целые облака сахара в лакомство на палочке.

Со все еще активным силовым полем, Пауль взял свой кинжал и нашел другую якорную точку кокона, подражая технике Бладда. Паутинный шелк-сырец был гладким и воздушным. Из гнезда раздавались отголоски возни и подергивания. Он догадался, что там, должно быть, более тысячи крупных гусениц, заточенных в тесном пространстве и очень проголодавшихся.

Бладд закончил сматывать большой рулон шелка, отложил его, и начал извлекать еще больший. Динари, затаив дыхание, тоже начал обрезать кусок шелка. Пока Пауль работал с обоими мужчинами, чтобы преподнести уникальный свадебный подарок, Дункан зорко выглядывал опасности, подстерегающие в цветущем подлеске.

Дункан внезапно пригнулся, втянув голову в плечи, когда тень промелькнула в листве. 

-- Осторожно! -- он выхватил меч.

С трепещущим жужжанием два больших силуэта, пронесясь над людьми, окружили матовый шелковый шатер, стремглав взлетев вверх под купол. Пауль запрокинул голову, следя за ними.

-- Это мотыльки-соколы, -- сказал Динари, -- Иногда они охраняют свои гнезда.

-- Мы очень аккуратны, -- прошептал Бладд, видимо, разговаривая сам с собой, -- Нежно...нежно…

Он с треском перерезал еще одну якорную нить, но та щелкнула и ослабила натяжение. Когда Бладд отбежал в сторону, многочисленные слои кокона начали разворачиваться и раскрываться.

-- Этого не должно было случиться.

-- Дункан! -- завопил Пауль, -- Беда!

И затем, когда полотно расползлось, расширив отверстие, гусеницы выпали из гнезда грудой гигантских личинок. Сегментированные твари были тощими, бледно-зелеными, а их тела украшали желтые пятна. Самые короткие черви были размером с руку, другие -- широкие, как бедро, -- почти полтора метра в длину.

Головы гусениц напоминали безглазые гладкие шлемы оснащенные множеством клацающих жвал для пережевывания древесины. От груди каждой из них отходило шесть остроконечных ног, сокращавшихся так, словно хотели до чего-то дотянуться. Пауль заметил, что многие черви были покрыты рубцами и царапинами от сражения внутри шатра; некоторые из них кожей источали студенистую прозрачную слизь. Теперь, освобожденные, гусеницы бросались на все, что двигалось, включая Пауля и трех мастеров меча.

Бладд спрятал нож, обнажив вместо него тонкую рапиру. Он рывком бросился вперед, насаживая на клинок одну из гусениц и отбрасывая ее в сторону, чтобы нанести следующий удар.

-- Держись подальше от этого, Пауль, -- крикнул Дункан, кончиком меча Старого Герцога он рассек червяка, -- Убирайся с поляны, я не хочу, чтобы ты пострадал.

-- Ты сам тренировал меня, -- Пауль размахивал ножом, -- Здесь хватит червей на всех нас.

-- Верно подмечено, парень, -- Динари начал рубить и колоть, уничтожив дюжину извивающихся тварей всего за несколько секунд с того момента, как они свалились на четверку незваных гостей. 

Бладд нахмурился, взглянув на капли слизи на своей груди.

-- Черт возьми, Ривви! Ты же мастер меча Гиназа, используй хотя бы капельку изящества! Люди подумают, что мы выросли на живодерне.

Пара гусениц направила свои прядильные органы в сторону ловкого мастера меча и плюнула свежей паутиной на его мундир и брюки. Пока Бладд отдирал липкие волокна, Динари перевел на него взгляд.