Сказания евангелистов

Вот что рассказывается в апокрифическом, очень популярном в свое время Евангелии от Петра: наступил такой глубокий мрак, что люди ходили по городу с зажженными фонарями. Это произвело будто бы огромное впечатление даже на врагов Иисуса. Автор апокрифа пишет: "Тогда евреи, старейшины и священники, понимая, какую беду навлекли на себя, стали бить себя в грудь, говоря: горе нам за грехи наши! Грядет суд и гибель Иерусалима", Поистине народная фантазия не знает границ.

Неудивительно поэтому, что даже столь важные для христологии события на Голгофе каждый евангелист изображает по-своему. Вероятно, не будучи очевидцами, они пользовались разными передаваемыми из уст в уста слухами и легендами. Иногда создается также впечатление, что тот или иной автор, стремясь драматизировать повествование или обосновать какой-нибудь теологический тезис, обогащал рассказ плодами собственного воображения.

В качестве примера приведем сцену со злодеями, распятыми по обе стороны от Иисуса. Марк и Матфей, хронологически самые ранние и, вероятно, самые близкие к истине евангелисты, изображают этих злодеев в очень плохом свете, утверждая, что оба они присоединились к священникам, книжникам и старейшинам и вместе с ними насмехались над Иисусом. Лука вводит в эту сцену новую подробность волнующий разговор Иисуса со злодеями, из которого становится ясным, что один из них закоренелый грешник, а второй искренне раскаивается в своих злодеяниях. Диалог между ним и Иисусом заканчивается фразой Христа: "Истинно говорю тебе, ныне же будешь со мною в раю" (23:43).

Лаконичнее всех изображает эту сцену Иоанн. Он лишь фиксирует присутствие на боковых крестах двух злодеев. Чем же можно объяснить тот факт, что переданный Лукой разговор Иисуса с разбойниками, такой важный по своему нравственному смыслу, не нашел отражения в остальных евангелиях? Вероятнее всего, тем, что он в действительности просто не имел места. Это очередная из множества беллетристических выдумок Луки. А вот другое, ещё более загадочное несоответствие, тоже касающееся последних минут жизни Иисуса. Как известно, ученики покинули его в Гефсиманском саду и, если верить евангелистам, не присутствовали при его кончине. Зато женщины, следовавшие за Иисусом с самой Галилеи, оказались более верными и мужественными. Они шли с ним до самой Голгофы и, потрясенные до глубины души, смотрели, как он погибает на кресте. Мы узнаем об этом из сказаний Матфея, Марка и Иоанна, Лука же, как ни странно, вообще не касается этого вопроса. Три первых автора сообщают, что среди женщин были Мария Магдалина и Мария - мать Иакова Меньшого и Иосии. В этом все трое полностью сходятся. Однако Иоанн добавляет ещё одну, весьма существенную деталь: по его версии, у креста находились также мать Иисуса и его любимый, не названный по имени ученик.

Возникает вопрос, кто же говорит правду. Как понять тот факт, что два более ранних евангелиста обходят молчанием такое важное лицо, как мать Спасителя? Тут возможны три ответа: или они это сделали умышленно, или по забывчивости, или же потому, что в действительности её не было на Голгофе.